— Элль, — окликнул ее Ирвин. — Я не отказываюсь от своих слов. Я могу уходить от Доминика достаточно далеко, мы успеем пересечь пролив прежде, чем Голод или разложение настигнут меня. Просто, когда это произойдет, убей меня.

Он произнес это так легко, что Элоизе сперва показалось, что она ослышалась. Она оторвала взгляд от исписанной страницы и посмотрела на Ирвина, так и стоявшего посреди кабинета, как изваяние, с мерцающими болью глазами.

— Что ты такое говоришь? — едва выдавила она из пересохшего горла. Поднялась и подошла к Ирвину, замерла в шаге от него, не решаясь прикоснуться, выдать себя и правоту Доминика.

Солнце протянуло ленты золотистых лучей в окно, и на мгновение Элль показалось, что Ирвин сам блеснул, как начищенный канделябр. Засиял золотом любви, которую она принесла в жертву, чтобы вернуть к жизни Доминика. Золотом, которое Дом растрачивал на эксперименты, лишь бы оно его не жгло.

Ирвин улыбнулся и протянул руку, коснулся ладони Элль, и по коже разлилось знакомое тепло. Мечущееся сердце забилось ровно, перестало натужно стонать, будто на место встал недостающий кусочек. Так вот, что это было с самого начала.

— Если бы я мог, я бы отдал всю любовь тебе. Это последнее, что у меня осталось, — шепнул Ирвин, утыкаясь носом ей в висок.

На глаза навернулись слезы. Элль замотала головой в попытках вернуть ясность зрения, но Ирвин приблизился и поймал ее губы в плен своих. От него пахло табаком и ночным дождем. Ни тлена, ни смерти, ни жажды крови, будто жуткая суть отступила, позволяя ему почувствовать себя живым.

Шумный выдох заставил кожу покрыться мурашками, а следом за ними тело пронзила дрожь от еще одного поцелуя, опустившегося на изгиб шеи, где тут же забилась венка.

Ловкие пальцы уже развязывали шнуровку блузки, а Элль выгибалась, запускала руки в каштановые пряди Ирвина и притягивала его ближе, чтобы вновь ощутить на губах его тепло.

И именно в этот момент скрипнула дверь.

— Вижу, Элли уже все изучила и приступила к практике, — послышался насмешливый голос Ханнеса.

Элль отскочила от Ирвина, наспех поправила блузку. Отец сделал вид, что не обратил внимания, лишь недовольно — даже разочарованно — поджал губы.

— Пенни дала знак, можешь отправляться за подопытными, — коротко приказал мужчина, бросив на Ирвина полный омерзения взгляд. — А тебе, Элли, стоит поторопиться. В наши планы решила вмешаться Галстерра.

И вышел.

Когда дверь за ним хлопнула, Ирвин усмехнулся, как ни в чем не бывало.

— Давно меня не ловили разъяренные отцы, — проговорил он и попытался вновь заключить Элль в объятия, но девушка отстранилась.

— У нас мало времени, — она невольно задержала руки на его плечах, но все же разорвала контакт. — Я попробую придумать, как нам выбраться отсюда. Ты же отправляешься в город?

Ирвин кивнул.

— Зайди в книжную лавку Лоры и спроси у нее книги сказок Северной Пустыни.

— Зачем?

— Ты сказал, что северянин назвал тебя гуллам. Попробуем узнать, что ты такое.

Амаль Мартинес вошла в зал заседаний Верховной Коллегии и по привычке подняла взгляд. Башня Коллегий напоминала все храмы разом. Каждый этаж был посвящен каждому из богов — за исключением Рошанны — а главный зал на верхнем этаже был венцом. Широкий и просторный, с куполом и ползущей по нему лепниной и барельефами. Если присмотреться, можно было увидеть чередующиеся сцены из Писания и главные моменты истории Темера — за исключением самых темных страниц этой истории, конечно же. Вот, боги обучают людей магии. А следом уже люди возводят город, управляя силами природы. Строят дворцы, захватывают близлежащие территории, побеждают в войне против единого тогда еще Архипелага. Основание Академии, свержение Реджиса, появление Верховной Коллегии…

«Какой фарс», — подумала Амаль, но предусмотрительно поджала губы, чтобы случайно не дать словам вырваться наружу. Ее и раньше смешило это желание Верховной Коллегии приравнять себя к богам, назваться чуть ли не их прямыми потомками, но сегодня, когда в башню прибыла делегация из Галстерры, это выглядело особенно жалко. Как махать игрушечным мечом, когда на тебя целятся из ружья.

Пожалуй, к огромному счастью, никто не разделял ее взглядов. Коллеги раздували щеки, приветствуя делегацию — капитана флота, посла и высокого мужчину, единственного одетого не в военную форму. Он выглядел скорее дельцом: строгий костюм прямого кроя по галстеррской моде, галстук, запонки, кожаные туфли, новизну которых выдавал оглушительный скрип. И все как один блестели позолотой на пуговицах, запонках, люверсах. В сравнении с членами Верховной Коллегии, одетыми в черное, представители Галстерры выглядели ряжеными с карнавала. Мужчина в костюме единственный рассматривал убранство зала в то время как его спутники жали руки членам Коллегии. Он же первым заметил Амаль и улыбнулся.

— Теперь, я так понимаю, все в сборе.

— Благодарю за ожидание, — произнесла Амаль, всем своим видом показывая, что и не думала спешить. Ситуация была хуже некуда, но лебезить и расшаркиваться через проклятыми стальными Галстеррцами значило окончательно потерять контроль.

— Дамам позволительно все, — перехватил инициативу посол. — Даже опоздание на заседание международного уровня.

И сверкнул улыбкой почти также ярко, как блестела в свете магических кристаллов его залысина. Амаль выдала еще одну благодушную улыбку и заняла свое место за круглым столом.