Ее цель была проста: выполнить свой скрипт доброты. Но было и препятствие: игрок был напуган. Он не доверял никому, и в его глазах любой NPC сейчас был потенциальной угрозой или, что еще хуже, объектом для чужого унижения.

Лина сделала несколько шагов вперед. Игрок тут же напрягся, готовый в любой момент дать деру. Он видел в ней не добрую пекаршу, а еще один элемент этого враждебного, непредсказуемого мира.

И Лина, подчиняясь гениальной в своей простоте логике, которую я в нее заложил, остановилась. Она не стала подходить ближе, не стала кричать приветствия. Она просто стояла в нескольких метрах от него, на границе его зоны комфорта. Она достала из корзинки свежую, еще теплую булочку с корицей и просто держала ее в руке. Ее улыбка не была навязчивой. Она была тихой и понимающей.

Я наблюдал за этой сценой, затаив дыхание. Я видел не просто взаимодействие двух программных кодов. Я видел, как мой старый, забытый замысел пытается пробиться сквозь грязь и хаос. Это была дуэль. Дуэль между страхом игрока и скриптом доброты Лины.

Прошла минута. Две. Игрок не двигался. Лина тоже. Она просто ждала. Терпеливо, безмятежно. В ее коде не было таймера. Она могла стоять так вечно.

И тогда она сделала еще один, едва заметный шаг вперед. Она медленно, чтобы не спугнуть, протянула руку с булочкой в его сторону. Жест, нарушающий его личное пространство, но не с агрессией, а с предложением. Предложением тепла и мира.

Игрок вздрогнул. Он посмотрел на булочку, потом на ее лицо. В его глазах все еще был страх, но к нему примешалось что-то еще. Любопытство. Сомнение.

Прошла еще одна вечность, прежде чем он принял решение. Он медленно, очень медленно, протянул свою руку. Его пальцы коснулись теплой выпечки. Он взял булочку и быстро отдернул руку, словно боясь, что это ловушка.

Лина не стала ждать благодарности. Ее скрипт был выполнен. Она еще раз улыбнулась ему своей теплой, запрограммированной улыбкой, кивнула и так же тихо вернулась в пекарню, оставив его одного на площади.

Игрок еще несколько секунд смотрел ей вслед, а потом посмотрел на булочку в своей руке. Он поднес ее к лицу, вдыхая аромат корицы и свежего хлеба. Его плечи, до этого напряженные, слегка опустились. Он откусил маленький кусочек. И в этот момент он перестал быть просто напуганным аватаром. Он стал новичком, которого угостили в новом, незнакомом городе.

Я отвернулся от окна. Внутри меня боролись два чувства. Глубокая, светлая грусть по той игре, которую я мечтал создать, и крошечный, почти неощутимый проблеск надежды. Этот маленький, бессмысленный с точки зрения игровой механики скрипт только что сделал для этого новичка больше, чем все мои эпические квесты и сияющие доспехи. Даже искусственная, запрограммированная доброта оказалась сильнее настоящего, живого страха.

Это был мой код. Моя идея. И она работала.

Я смотрел на пекарню «Сладкий крендель», на этот маленький островок света и тепла. И впервые за долгое время я почувствовал не только вину. Я почувствовал ответственность.

Что случится с этим островком доброты в таком жестоком мире?

Жестокость ради смеха.

После разговора с Каем в таверне повисла тяжелая, вязкая тишина. Я механически протирал стойку, глядя в окно на залитую полуденным солнцем центральную площадь Цитадели. Мир жил своей жизнью, подчиняясь идеальным циклам, которые я когда-то написал. Вон Лина, у своей лавки «Сладкий крендель», протягивает булочку какому-то новичку в ржавой кирасе. Ее улыбка, ее жест, даже мука на ее фартуке — все было частью event_chain_bakery_giveaway. Я создал ее как один из «якорей доброты», островок уюта в этом мире гринда и бесконечного PvP. И сейчас, глядя на эту запрограммированную доброту, я чувствовал лишь привкус пепла во рту. Хрупкая, бессмысленная надежда.

Внезапно идиллию разорвал диссонанс.

Дверь таверны с грохотом распахнулась, и на площадь вывалилась та самая компания «хайлевелов», что недавно вела себя здесь как боги на экскурсии. Четверо ходячих арсеналов, облаченных в броню, которая стоила больше, чем годовой бюджет небольшой страны. Их доспехи, сотканные из драконьей чешуи и застывшего звездного света, переливались всеми цветами радуги, оставляя за собой шлейф из графических артефактов. Дешевые понты, рассчитанные на то, чтобы вызывать зависть у игроков и ошибку rendering_error у старых видеокарт.

Их лидер, воин в громоздком платиновом сете с нелепыми наплечниками в виде черепов, остановился в центре площади. В его руках вспыхнул меч. «Душегуб Забытых Королей», если мне не изменяла память. Легендарный дроп с мирового босса, который я сам же и проектировал. Шанс выпадения — одна сотая процента. Повезло ублюдку.

— Ну что, зацените! — проревел он на всю площадь, его голос, усиленный игровым движком, прозвучал неестественно громко. — Вчера выбил! Триста тысяч голды на ауке предлагали!

Его спутники, маг в развевающейся мантии и ассасин, чье лицо скрывала тень капюшона, одобрительно загудели.

— Давай, покажи статы! — крикнул ассасин.

— К черту статы, покажи, как он в деле! — добавил четвертый, здоровенный варвар с топором, который был больше него самого.

Воин огляделся в поисках цели. Его взгляд, лишенный всякого смысла, скользнул по стенам, по фонтану, по другим игрокам, которые спешно освобождали пространство. Он искал не противника. Он искал объект. Манекен. Что-то, на чем можно было бы без последствий продемонстрировать мощь своего нового артефакта.