А вот и его любимый раздел: «Монетизация». Цифры по микротранзакциям за последние двадцать четыре часа заставляли его губы растягиваться в подобие улыбки. Игроки покупали все: скины для питомцев, новые анимации танцев, мечи, которые светились чуть ярче, чем стандартные, виртуальные дома в престижных районах Цитадели. Они платили за пиксели, и платили охотно. Джонсон увеличил топ-5 самых прибыльных позиций. На первом месте, как всегда, был «Эпический сундук удачи» — по сути, обычный лутбокс, азартная игра, завернутая в красивую обертку. Гениальное изобретение.

Его цель была проста: убедиться, что самый ценный и прибыльный актив компании, ее дойная корова и флагманский продукт, работает как швейцарские часы. Препятствие — огромный, нечеловеческий объем информации. Миллионы игроков каждую секунду генерировали терабайты данных о своих действиях, перемещениях, покупках. Проанализировать все это вручную было невозможно. Да и не нужно. Для этого существовала система. Система, которую он построил после того, как избавился от Алекса.

Он наблюдал за потоками данных еще минуту, наслаждаясь масштабом своей империи. Каждый игрок был для него не человеком, а источником метрик: среднее время сессии, индекс удержания, пожизненная ценность клиента. Каждый NPC был лишь частью инфраструктуры, винтиком в машине, созданной для развлечения и извлечения прибыли. Он помнил, как Алекс на одном из последних совещаний, еще до своего… «несчастного случая», битый час доказывал необходимость выделить бюджет на разработку адаптивного ИИ для неигровых персонажей. «Они должны чувствовать, реагировать, жить! — горячился он, размахивая руками. — Игроки должны поверить, что этот мир настоящий!»

Какая чушь. Джонсон тогда спокойно дождался, пока тот выдохнется, и показал ему всего один слайд с прогнозируемой стоимостью разработки и отсутствием прямой корреляции с ростом прибыли. Совет директоров, разумеется, поддержал его, Джонсона. Главное, чтобы NPC вовремя выдавал квест и не застревал в текстурах. Все остальное — лирика, не влияющая на KPI. И вот результат: рекордная прибыль, стабильный рост и никаких гениев, путающихся под ногами со своей «душой».

— Сводка, — коротко бросил Джонсон.

Бурлящий океан цифр схлопнулся, уступив место лаконичной итоговой панели. Ключевые показатели эффективности горели зеленым. Вовлеченность пользователей: +7%. Средний чек: +3.2%. Нагрузка на серверы: 82%, стабильно. Критические ошибки системы: 0.

И в самом верху, над всеми графиками, сияла большая, жирная, успокаивающая зеленая галочка и надпись, которую Джонсон любил больше всего на свете. Слова, подтверждающие триумф его философии.

«ВСЕ СИСТЕМЫ РАБОТАЮТ В ШТАТНОМ РЕЖИМЕ».

Это был его триумф. Момент истины, подтверждающий его правоту. Он сделал ставку на порядок, на систему, на бездушный, но эффективный менеджмент — и победил. Он откинулся в кресле, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло удовлетворения и власти. Все под контролем. Все, что можно измерить в деньгах и статистике, подчинялось ему. А то, что измерить нельзя, просто не существовало.

Он смахнул отчет со стены легким жестом, и на его месте снова возник безмятежный альпийский пейзаж. Машина работала безупречно. Машина печатала деньги. А значит, можно было переходить к следующему пункту в его расписании — совещанию по сокращению расходов в отделе тестирования.

Он не знал, и не мог знать, что в этот самый момент один из самых примитивных винтиков его идеальной машины, npc_bartender_alex, принял решение, которое нельзя было измерить ни в одном отчете. И что система, слепая к сознанию и измеряющая лишь прибыль, уже пропустила начало своего конца.

Как долго автоматические отчеты смогут скрывать правду?

Боги и насекомые

Хрупкое подобие порядка, установившееся в таверне после ухода Кая, продержалось недолго. Ровно до того момента, как входная дверь, которую я проектировал с расчетом на суровые фэнтезийные будни, слетела с петель и, пролетев через все помещение, врезалась в противоположную стену. event_object_destroyed. Физический движок сработал безупречно: щепки, пыль, испуганные крики низкоуровневых NPC — все было отрисовано с максимальным реализмом. Я бы собой гордился, если бы не хотел сдохнуть на месте.

В дверном проеме, очерченные светом уличных фонарей, стояли они. Пятеро. Игроки. Вернее, не просто игроки, а ходячие выставки достижений донатного хозяйства. Их доспехи, из тех, что стоят как подержанный автомобиль в реальном мире, переливались всеми цветами радуги и испускали такое количество спецэффектов, что у меня в глазах зарябило. Хрена се физкультурники. Больше денег, чем вкуса — классика жанра.

Они ввалились внутрь, и их смех, усиленный какими-то аудио-аугментациями, ударил по ушам, как звуковая граната. Таверна мгновенно погрузилась в хаос. Хрупкий мирок моих NPC, подчиненный простым и понятным скриптам, столкнулся с силой, для которой не было правил.

— Эй, истукан! — рявкнул их лидер, гигант в броне из драконьей кости, украшенной пульсирующими рунами. Он щелкнул пальцами в мою сторону. — Пять кружек лучшего пойла, и живо!

Мое тело подчинилось. trigger_customer_order. Руки сами потянулись за самыми чистыми кружками. Внутри меня все кипело. «Истукан». Он даже не потрудился прочитать мой ник над головой. Для него я был не персонажем, а частью интерактивного меню. Насекомым.

Пока я, проклиная каждую строчку собственного кода, наливал им пиво, они развлекались. Один из них, тощий эльф в аляповатом плаще, подошел к столику, где сидел старый NPC-крестьянин, и с размаху пнул его стул. action_kick_object. Стул отлетел, старик упал. Игроки заржали. Старик, подчиняясь скрипту, молча поднялся, отряхнулся и пошел к выходу. Его программа не содержала алгоритма реакции на подобное унижение. Моя, к сожалению, тоже.