Астер не подвёл. Он завопил гораздо громче того последнего, который предложил старой бабке оставить свой кошелёк и мотать, покуда цела.

Но Астер оказался ещё и гораздо благороднее! Он, поддерживая детскую идею о том, что мы вдруг просто начали играть мелодраму, упал к моим ногам, освободившись от захвата и, полуприкрыв глаза и протягивая ко мне руки, возопил:

— О, моя фейри! Даже смерть не разлучит нас! Я следую за тобой в её мрачные чертоги, ибо даже мгновение, не освещенное сиянием твоих глаз, не стоит жизни!

И, драматично схватившись за сердце, замер на полу. Дети восторженно зааплодировали.

Да твою же драконью мать!

Нужно подыгрывать.

— Так встретимся вместе на полях бледных асфоделий! — возопила я, заламывая руки и тоже опускаясь на пол.

Аплодисменты стали просто громогласными, но почему-то резко прервались на апогее.

— Астер, ты почему валяешься на полу в компании моей няни? — раздался ровный голос моего работодателя… Ну, знаете, такое затишье перед бурей, когда даже лягушки замирают на половине квака.

Астер невозмутимо поднялся с пола, раскланиваясь, чем вдохновил юную аудиторию на новые аплодисменты.

Я, решив не отставать, тоже быстренько поднялась на ноги, незаметно отряхиваясь. Полы, вообще-то, можно и почаще мыть! Герцог называется!

— Карди, не напрягайся, — усмехнулся Астер. — Я просто решил присоединиться к их игре. Твоя няня такая затейница…

Мне показалось, или в голосе Астера проскользнули самые фривольные нотки?

— При всём моём уважении, — я постаралась сделать мой голос максимально ледяным, — вас не звали. Участие в игре обговаривается до её начала.

— Ах, не будьте такой жестокой! — ухмыльнулся Астер. — Я просто не мог удержаться…

— Я вам случайно не мешаю? — осведомился Кардус голосом, от которого замёрз бы сам ад. Мда, мне ещё учиться и учиться. Напроситься, что ли, чтоб уроки давал? Со скидкой, естественно, по знакомству.

— Нет. Карди, дружище, — невозмутимо ответил Астер. — не напрягайся, иди, куда шёл. Мы тут доиграем.

Я немедленно захотела испариться. Вот какого чёрта этот Кардус прожигает взглядом меня, а не своего дружка? Это не я его приглашала вообще-то!

— Я шёл пригласить вас выпить со мной чаю, — ирония Кардуса, как кислота, с лёгкостью могла прожечь дыры в паркете.

— Да что ты, Карди, — махнул рукой Астер. — мы же только что…

— Я попрошу вас пройти со мной на чашечку чая…

От голоса Кардуса, по-моему, даже железные украшения скрутились в дополнительные виньетки.

— Ну, если ты настаиваешь, — вздохнул Астер.

— Настаиваю, — удовлетворённо сообщил Кардус.

А мне очень-очень захотелось дать им обоим подзатыльник. Вот как будто мне делать больше нечего, как успокаивать этого великовозрастного мальчишку! У меня тут дети без присмотра сейчас начнут в спелеологов играть, используя первые попавшиеся под руку колодцы! И не верю я, что они запечатаны! Эти хитрованы, вон, умудряются папочку подслушать во время конфиденциальных разговоров. Что уж о колодцах говорить!

— Авалла, — холодно обратился Кардус к служанке. — Присмотри пока за детьми…

— Папа! — возмутился Шемрок. — Мы, вообще-то, играли!

— Это наша няня! — вторил обычно хладнокровный Арадий. — Ты её забираешь на самом интересном месте!

— Это было очень интересно! — укоризненно вздохнула Стеллария.

А Лето просто обиженно всхлипнул.

Волшебным образом температура в зале словно подпрыгнула от абсолютного нуля до приятного тепла и опешивший папочка нервно сообщил детям:

— Я совсем ненадолго, вот увидите! Нам срочно нужно кое-что обсудить.

— Ну хорошо, — кивнут Шемрок. — Только быстро! А то мы подумаем, что ты взял её в заложники и начнём освобождать!

— Нам обязательно придётся её освободить за два часа до ужина, — добавил Арадий. — Извини, у нас запланированы неотменяемые активности.

— Ну если так… — опешил папа. — Верну вам няню лично!

— Да! — подпрыгнул Лето. — Лично! А почему бы вам тоже не поиграть с нами, как Астер играл?

— Лето, ну что ты придумываешь?.. — растерялся Кардус.

— Ну па-ап! — затянул Лето.

— Ну па-а-апа! — подхватил Шемрок.

— Попочка, ты так давно с нами не играл! — затрепетала ресницами Стеллария, и я в момент поняла, что у нас тут подрастает мужская погибель. Не могу себе представить, чтобы хоть кто-нибудь мужского рода мог устоять перед трепетом этих длинных пушистых ресниц над сияющими и умоляющими светлыми глазами.

Папа, во всяком случае, пал мгновенно.

— Хорошо, милая, — кивнул он. — Сейчас мы попьём чаю, и я обязательно с вами поиграю!