Как же быть, однако, со всей этой буйной ордою художников, если их выпустить на вольную волю? Как обществу быть с теми опасностями, которые отсюда могут возникнуть?

На это есть в резолюции разумный ответ: это дело критики, «когда она будет опираться на идейное превосходство», и в силу этого «будет иметь глубокое воспитательное, значение» (§12.). Ведь и самые недостатки и недочеты вещи могут оказаться не менее показательными, чем ее достоинства. Этим можно бы и ограничиться, в особенности если принять еще во внимание тот здоровый художественный вкус ц крепкое общественное восприятие самих широких читательских масс, на которые спокойно можно положиться.

Итак, для писателя — все дело в том, чтобы не фальшивить и не лукавить перед собою, 1_бо только до конца правдивые вещи — единственно только они и художественно весомы, и общественно значительны; в этом писателю не надо мешать, ибо здесь и самые благие побуждения руководительства именно только мешают. Другое дело — уже законченное художественное произведение, оно становится уже общественным достоянием и на него полностью получают права И чита-

отклики русских писателей

тельекий суд, и суд компетентной критики; к голосу этого суда

и автор прислушивается, очередь, в полной мере.

Л Е Л Е В II Ч

Наконец-то партия сказала свое решающее слово о политике в области художественной литературы. II это слово оказалось таким, каким его ожидали все искренние друзья пролетарской литературы, все товарищи, по-ленински, по марсксистски подходящие к проблемам строительства литературы. Отвергнут иосу-жден литературный «троцкизм» не только «недооценивающий самой важности борьбы за идейную гегемонию пролетарских писателей», но отрицавший даже возможность существования последних. Четко провозглашено, что партия должна помочь пролетарской литературе заработать себе историческое право на гегемонию, Взамен огульного отношения к «попутчикам», как к основному ядру современной литературы^

установлено дпференцированное, чуткое и гибкое к ним отношение. Наконец, сделано предупреждение комчванским и цеховым элементам в пролетарской литературе (журнал «С станка», А. Соколов и т.д.). Это предупреждение со стороны партии значительно облегчает организованному большинству пролетлитерату-ры ту борьбу, которую оно вело и ведет с этими элементами. Порьба за партийную линию в литературе окончена. Теперь основная задача — наиболее последовательно провести эту линию в жизнь, ликвидировать неизбежные попытки «капитулянтов» извратить эту линию. В полной реализации резолюции ЦК — залог невиданного творческого литературного расцета.

ВИКТОР ШКЛОВСКИЙ

1921 и 1025 годы были временем пониженный квалификации в русской литературе.

В беллетристике и в критике стали писать невнимательней, хуже.

Отчасти это об'ясняется спором о литературной политике. Этот спор, создав группы «па-постовцев» и «попутчиков», сбил границы литературных группировок. Исчезло литературное общественное миение.

Как крапива, росла хрестоматия . От литературы ждали корот-

кого ответа, как от солдата в строю.

Сегодня напостовцы демобилизованы и могут начать писать. Попутчики вернутся из полетов. О них можно будет писать не как о больных. /Для нас, формалистов, резолюция ЦК означает возможность работать, развивать и изменять свой метод не потому, что на нас кричат со всех сторон, а потому, что это может понадобиться в процессе исследования.

Для меня это значит — возможность работать по специальности.

А. БЕЗЫМЕНСКИЙ

Резолюция ЦК РКП — факт безусловно исторический. Утверждая принцип гегемонии пролетарской литературы, резолюция дает основную линию в области художественной литературы.

Вместе с тем она естественно замыкает период часто ожесточен-

ной полемики групп, кладя начало периоду углубленной творческой работы. Но, конечно, она не прекращает «отсеивание антипролетарских и антиреволюционных элементов». Наоборот, она это ярко подчеркивает, осуждая «капитулянство, недооцениваю-

ОТКЛИКИ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ

201

щее самую важность борьбы за идейную гегемонию пролетарских писателей».

Резолюция ПК дает платформу рб'единения пролетарской и всей подлинно революционной литературы. Начало такому об'единению и положила В.А.П.П. созданием, вместе с рядом групп,

Федерации Советских Писателей. Резолюция ЦК дает мощный толчок развитию литературы. Не знаю, как иные, а уж пролетарские писатели ие подгадят.

Нх литературные «факты» превратят принцип идейной гегемонии в факт окончательный.

ПАСТЕРНАК

Я попрошу вас не искать в моих словах ни эзоповских нот, ни передовой гражданственности, ни отсталости, ничего, словом, кроне только того, что вручается вам без поисков и дается мне сейчас не без досады. Иногда мне кажется, что чаяньями можно заменить факты, и что слова, будучи сказаны связно, обязательно отвечают положению вещей. В одну из таких минут — это было летом — я прочел в газете резолюцию о литературе, и она произвела па меня сильнейшее впечатление. О нем особо. Именно, если б не ваши напоми-.нанья об отклике, я б так и сложил в сердце этот глубокий патетический мотив, проглядев его частности. Их я стал замечать I только благодаря вам, вы заставили меня не раз прочесть резолюцию и в нее вникнуть. Тогда же мной овладели признанья: 1)«Мы вступили таким образом в полосу культурной революции, еоставляющей'предпосылку дальнейшего движения к коммунистическому обществу. 2) Однако было бы совершенно неправильно упускать из виду основной факт завоеванья власти рабочим классом, наличие пролетарской диктатуры в стране. 3)Все заставляет предполагать, что стиль, соответствующий эпохе, будет создан».