Я вдруг отчетливо поняла, что десятки огней и впрямь были похожи на звезды, только близкие, теплые и манящие. Потерла пальцы друг о друга. Становилось даже страшно думать, что когда-то я смогу такому научиться. Может, у меня и не огонь вовсе, кто-то просто ошибся…

Калеб опустился рядом. Я украдкой посмотрела на него — он внимательно следил за мной. Только зеленые глаза, как всегда, что-то замышляли.

— Это и твоя жизнь, — улыбнулся он, словно прочитал мои мысли.

— У меня единственный в мире шпион-романтик.

— Могу быть просто другом, — предложил он. — Следить за твоей безопасностью мне это не мешает.

— За мной, — буркнула я, глянув на него исподлобья.

— Только за безопасностью, — подмигнул он мне.

— С чего это?

— Даже не предположишь, что ты мне просто понравилась?

— С первого взгляда, в грязи и с переломанными костями?

— Уникальная девушка, — засмеялся он. — Где еще встретишь такую?

Я обхватила себя за ноги, положила голову на колени и смотрела вперед, а Калеб прислонился ко мне теплым боком и очень аккуратно, почти невесомо обнял рукой.

Это была и моя жизнь.

— Лови! — крикнул Калеб.

Я в недоумении развернулась, и брызги окатили меня с ног до головы. Я взвизгнула, бросила корзину, в которую мы собирали водоросли для маминой лавки, стоя по колено в воде, и с гневными криками бросилась за ним.

Убегал Калеб не так резво, как ему мечталось, ноги застревали в иле и речной грязи, так что далеко уйти ему не удалось. Я набросилась на него с хохотом и кулаками.

— Дурак ты, Шатти тебя побери! Как я теперь домой вся мокрая пойду.

— Да разве это вся?.. — Калеб развернулся и окинул меня придирчивым взглядом.

Я наклонилась, загребла пальцами мокрый песок и прицелилась. На этот раз спасаться пришлось ему, но Калеб лишь выставил руки, видимо, не поверив в мою решимость.

— Ах так! — воскликнула я и все-таки швырнула в него свой нехитрый снаряд.

Калеб попытался увернуться, отступая, снова посмотрел на меня, зацепился за корягу и рухнул в реку спиной вперед. Я с визгом подбежала к нему, хотя в голове уже возникла мысль, что лучше бы скрываться от возмездия на берегу. Я даже оглянулась, ища пути отступления, когда земля ушла из-под ног. Калеб резко сел, схватил меня за юбку и дернул на себя. Не знаю, пытался он защититься или в отместку уронить меня, но вышло второе. Я качнулась и тоже полетела в воду. Благо ее здесь было чуть ниже колена: захлебнуться никому из нас не грозило, а вот намокнуть…

Приземлилась я прямо на него, только чудом не уронив обратно в реку, и как-то отстраненно поняла, что насквозь мокрая сижу у парня на коленях, а его руки лежат у меня на пояснице. Я тряхнула головой и замерла, глядя в опасно близкие зеленые глаза. От его тела исходил жар. Я уперлась руками в его грудь, но оттолкнуть будто не хватало решимости. У меня покалывала кончики пальцев, стоило случайно впиться ими в стальные мышцы.

— Привет. — Губы Калеба растянулись в довольной неотразимой улыбке.

У меня сбилось дыхание.

Улыбка, просто улыбка. Ужасная. Ехидная. Вредная. Вот уже больше трех недель Калеб проводил свою «магическую практику» с нескрываемым удовольствием. Развлекался, как только мог, в основном за мой счет. Или, если точнее, за счет моих нервов. Совсем не похожий на местных парней. В нем горел огонь, и я чувствовала его. Он притягивал меня все больше. Моя магия, моя стихия. Я беспрестанно уверяла себя, что все дело было в ней, что меня влекло к нему лишь потому, что он прибыл из другого мира, которым всегда оставалась для жителей Эгертайха столица. Калеб интересовал меня, как любая новая, неизвестная, любопытная вещь. Изучить, прикоснуться, прочувствовать, а потом вернуться к спокойной и тихой жизни. Мама закатывала глаза, но шутки оставляла при себе. У нас с Калебом не было ничего общего, кроме магии, к тому же мы с мамой знали, что он мне совсем не пара. Он мог не рассказывать о своей семье или доме, не называть настоящего имени, используя то, которым одарила его дама из магического комитета, но по поведению и манерам было заметно высокое происхождение. В Имперскую академию магии не брали простых людей. Обычно не брали… Оттого мне хотелось ехать туда еще меньше. Наверное, во мне навсегда засел маленький приграничный Эгертайх. Меня не учили всему тому, что с рождения впитывали богатые дети. Здесь в цене были совсем другие знания.

Калеб рассматривал меня с привычным интересом. Я чувствовала его горячее дыхание на своей мокрой щеке. Он поднял руку и провел по ней пальцами. Невольно я качнула головой, попыталась прижаться к ним, не отпускать. Видела собственное отражение в его зрачках, словно на миг наши миры и впрямь соприкоснулись.

— Тебе надо делать это почаще, — философски заметил Калеб.

— Что?

— Падать на меня, например.

Я громко фыркнула, сбросив наваждение, и от души треснула его ладонью по груди. Брызги с насквозь мокрой рубашки полетели мне в лицо. Калеб засмеялся, а я, краснея, обратилась в позорное бегство.

Что ж такое!

Я вылезла на берег, поправила облепившее меня платье и демонстративно потопала в сторону города. Краем глаза отметила, что Калеб не только шлепает за мной, но и корзину с водорослями прихватить успел. На губах у него сияла улыбка. Я высказала бы ему все, что думала, но вот беда — сама не могла справиться с такой же, уголки губ упрямо тянулись к ушам.

Время пролетало слишком быстро, а я по-прежнему ни капельки не ощущала, что мне скоро уезжать. К тому же в маминой лавке сильно прибавилось работы, ведь все заготовки пропали.