Я подошла ближе, почти прошептала ему на ухо. «Если он собирается нас спрятать, он должен знать, что происходит. С ним всё в порядке. Дайте мне поговорить – я его знаю».

Роб вернулся, натягивая через голову выцветшую синюю футболку. По магистрали с грохотом выехал бронетранспортёр. Мимо, довольно высоко, пролетел вертолёт. Он молча вылил сгущёнку в кофе, размешал и принёс кружки с сахаром. Затем он сел напротив нас и глубоко вздохнул. «Нуханович — довольно неуловимый тип, правда?»

54

Роб отпил глоток своего кофе. «Договориться об аудиенции у Саддама, возможно, будет проще». Он взял большую кружку и поставил её на бедро. Его взгляд был прикован к моему. «Мы тоже ищем Нухановича».

Джерри вскочил без приглашения. «Ты знаешь, где он?»

Роб сердито посмотрел на него. «Если бы мы это делали, мы бы не смотрели, не так ли?»

Это не была любовь с первого взгляда.

«Дай ему закончить, Джерри», — обратился я к Робу. «Почему его так трудно найти, если он только и делает, что распространяет добрые вести?»

Он поставил кружку на стол, запятнанный кольцами. «Потому что каждый человек и его собака хотят остановить его. В единстве — сила. Сила — беда для всех. Он знает, что он — мишень».

Джерри энергично кивал, пытаясь вступить в клуб. «Вот почему никому не удалось добраться до него в Боснии. Багдад — наш единственный шанс».

Роб проигнорировал его.

«Юнити?» — Я привлек внимание Роба. — «Должно быть, он классный парень».

Роб кивнул. «Он показывает людям, что для победы в сражениях не нужны ракеты: можно использовать мелочь из карманов. Если вы сделаете это сообща, вы сможете поставить на колени любое правительство и корпорацию».

Роб не отрывал от меня взгляда, полностью игнорируя Джерри. «Слышал про бойкот кока-колы в Пакистане? Он показал местным, как можно вести войны с колой вместо настоящих».

Джерри открыл рот, чтобы что-то сказать, но я опередил его: «Как он это сделал?»

«Сначала он убедил компании продавать «Зам-Зам», «Мекку» и все мусульманские бренды. Затем он проповедовал своё послание». Он поднял палец. «Чтобы дать отпор американскому империализму, им не нужно было заряжать оружие, достаточно было заряжать холодильники. И это работает. Каждый раз, когда ребёнок покупает бутылку колы, принадлежащей мусульманам, он знает, что процент от прибыли идёт на благотворительность в исламские организации, а не какому-то жирному акционеру в Нью-Йорке». Он улыбнулся. «Есть несколько отличных лозунгов. «Освободи свой вкус». «Не пей, дурак, пей, преданный». Каждая бутылка — это протест, два пальца в сторону США».

Окна дребезжали, когда несколько вертолётов пролетали низко над зданием. Пилоты, вероятно, разглядывали женщин на шезлонгах. Роб подождал, пока они улетят, а затем вернулся к своей истории.

«В нескольких провинциях Пакистана Coca-Cola уже полностью запрещена. Представьте, к чему это может привести, если Нуханович сделает то же самое с электротоварами, автомобилями, продуктами питания, одеждой. Это вызывает панику среди людей. Не только в корпорациях, но и в правительствах. Наш человек — раковая опухоль, которую нужно вырезать, прежде чем она успеет распространиться».

«И что вам от него нужно?»

Роб взял ключи. «Слушай, мне нужно спуститься и купить что-нибудь холодное. Ты идёшь, Ник?»

Я поднялся на ноги. Джерри остался на месте. Он медленно учился.

55

Мы снова поднялись по лестнице. Внизу мы прошли через стеклянные двери на террасу. Через несколько секунд Роб уже заказывал воду у человека в мятой рубашке, появившегося из ниоткуда. Я наблюдал, как двое других пытались выловить зонтик, унесенный вертолётом в бассейн.

Мы отошли от австралийцев, так как мятые рубашки принялись за метлы и кучу арабских ругательств.

«Я не против, чтобы вы оба остались, но мне нужно получить разрешение от своего человека и рассказать ему, что между вами происходит. Он слишком хороший парень, чтобы держать его в неведении».

«Мы будем держаться подальше, в любом случае».

Австралийцы поменялись местами, вероятно, чтобы развеять скуку.

«Ты всё ещё можешь быть на свободе. Я за тебя ручаюсь, но если мой человек скажет «нет», я ничего не смогу с этим поделать».

«Честно». Жара была невыносимой. «Я хочу тебе кое-что сказать». Я кивнул в сторону тени возле здания. «Джерри этого не понимает, но я знаю Нухановича – ну, вроде того. Помнишь дело Младича с «Пейввэй»? Это для меня ты спрятал тайник. Нуханович там был».

Роб внимательно слушал мой рассказ о том дне, о том, как Нуханович пошёл наперекор Младичу и спас столько людей. Потом я рассказал ему о Зине и о том, как генерал выжил, потому что Сараево прекратило забастовку. «Мне больше плевать на фотографию Джерри – никогда не плевать». Я только что узнал нечто, и это меня удивило. «Я хочу с ним встретиться лично».