Да, экзотические цветы не всегда благоухают. Могут и сожрать, как муху…

Уже выходя из обиталища этой опасной красотки, я не выдержал и обернулся:

— С-сука!

IF желаете продолжения GOTO 4

Hit any key to continue…

3.2

Я в тот же миг очнулся от грез и узнал ее, мою бывшую сослуживицу, клиентку и проч. Н. И. Разно-щекову.

— Здравствуй, Надечка! Тебе, моя красавица, нес я цветы, и — замечтался. Прости меня и прими этот букет!

— Одного бы тебя не простила, но вот цветочки хороши… — Надя взяла у меня хризантемы и улыбнулась еще шире.

Теперь она стала шатенкой. В свете недавнего знакомства с блондинкой Юлей — однако, тен-ден-ция! Следующей дамой, видимо, окажется жгучая брюнетка.

Со дня нашей последней встречи Надежда моя еще более похорошела, да еще перекрасилась, да еще эта моя всегдашняя «многозадачность» (проще говоря, рассеянность) — и вот результат, не нажал вовремя <Alt/ Tab>, не переключился. Все, теперь «активное приложение» — только Надя.

— Неужели ты зашел ко мне только ради того, чтобы подарить цветы? — Она притворно закатила серые глаза с длиннющими ресницами. — Скажи, что это не так, иначе бедная женщина лишится чувств!

— Не лишайся, — разрешил я. — Лучше пообедаем вместе.

— Набираешь очки, — она одобрительно вздернула носик и подняла ухоженные брови. — Может, день для тебя удачный?.. Слушай, Валера, идея: идем ко мне! Я тебе гороскоп посчитаю — чего компьютер без дела пылится?

— Идея хороша, идем! — в тон ей скаламбурил я. — Но успеем ли мы? Ты ведь на работе.

— Сегодня — уже нет, — она радостно взмахнула свободной ладошкой. — Вчера презентация затянулась, вот мне и компенсируют сверхурочные… Здравствуйте, Сергей Ильич, как служба? — кивнула она кому-то за моей спиной.

Я обернулся, встретился взглядом с плотным мужичком в камуфляже и поприветствовал его:

— Добрый день.

— Здравствуй, Надюша. Служба идет, — ответил человек в камуфляже, после чего слегка наклонил украшенную коротким седоватым ежиком голову и вернул приветствие мне: — Добрый день.

— Ну, договорились? — спросила Надя.

— Конечно!

— Тогда — вперед!

Надя всегда одета с иголочки, но сегодня, в своем черном костюме с изысканной едва заметной оранжевой искрой, подчеркивавшей блеск ее каштановых ныне волос, она меня просто покорила. Я шел с ней рядом, безотчетно улыбаясь и вслушиваясь в ее голос, ангельски звучавший под аккомпанемент каблучков…

Скоро мы уже сидели в моей таратайке, продвигаясь в потоке машин от центра в Ильичевский район по так называемой «новой» дороге.

Мотор сонно урчал, на заднем сиденье благоухали в тепле хризантемы, за окном мелькали деревья и некрашеные заборы вице-столицы, а мы болтали о том о сем.

— Как работа? Не буянит ли шеф?

— Буянит. Гормоны у него шалят, я понимаю… но бывает и тяжко.

— Чем спасаешься?

— Наукой.

— Диссертацию кропаешь?

— Нет. Книгу пишу по астрологии. Надеюсь за нее степень заработать без защиты. А ты?

— Я все больше по практической части, ты же знаешь. Клиентам помогаем, воров разоблачаем… Да что вы третесь, мать… — это я сказал уже не Наде.

На пустынной трассе нас нагнала буро-зеленая «десятка» и понеслась чуть ли не впритирку к моей железной лошадке. В «десятке» сидело двое; у левого в одной руке мелькнуло нечто весьма напоминавшее короткоствольный автомат, а другой он, ухмыляясь мне в лицо, принялся опускать боковое стекло — Анка-пулеметчица, современный вариант.

Я ударил по тормозам. Мотор взвыл, мерзко взвизгнули колеса, ремни безопасности стиснули Надю и меня, машина рванулась туда-сюда по дороге — и мы нырнули в пологий, на наше счастье, кювет. Мой «жигуль» явно вознамерился поваляться на спинке, однако почему-то раздумал.

Машина с автоматчиком проскочила мимо, но не слишком далеко: слышно было, как шумно они остановились.

— В посадки, скорей! Пригнись! — выдохнул я, чувствуя, как у меня заходится сердце.

Надя, бледнее мела, расцепила ремень безопасности и проворно выскочила из машины. Я кинулся за ней к деревьям, пока еще не совсем лишившимся листвы, — спасибо, фортуна!

Как следовало поступить охотникам за людьми? Покинуть «тачанку» и ринуться за нами — кювет прямой, просторный, простреливаемый… Но они, как в дурном боевике, начали сдавать назад, разворачиваться и только потом решили-таки расстаться со своими сиденьями.