Спустя несколько минут к ним пришел не вопрос, а неуверенное утверждение, больше похожее на мольбу:

«Вам стерли память».

Джибрил возразила:

— Прошу прощения, хозяйка, но право на обладание нашей памятью есть только у нас самих. Даже если бы этот человек, Сора, и существовал, то с помощью игры он мог стереть память только себе, но никак не нам.

Сиро возразила:

«Он мог поставить ее на кон с вашего согласия».

— Но тогда непонятно, почему он остался в вашей памяти.

Снова наступила пауза.

С другой стороны двери Сиро сидела, поджав ноги и уткнувшись лицом в колени, с телефоном в руке и не знала, что возразить на этот аргумент.

Она все понимала.

Брат не стал бы играть с кем-либо без ее ведома. И уж тем более он не мог проиграть в игре, которая могла привести к подобному результату.

— Мм? А, да, спасибо... Нет, все нормально, — послышался из-за двери голос Стеф. — Сиро, вернулись люди, которых я посылала в город. Мне жаль, но среди множества людей, которые сейчас протестуют на улицах против твоего решения поставить на кон фигуру иманити, нет никого, кто упоминал бы имя «Сора».

От этих слов в глазах у Сиро снова потемнело. Стиснув зубы, с огромным трудом сохраняя ясность мышления, она продолжала рассуждать.

Должно же было найтись хоть что-то. Какие-нибудь нестыковки в их памяти. Ведь иначе...

Иначе получалось, что память подменили ей.

«Невозможно... Не должно... быть возможно...» — и она замотала головой из стороны в сторону, словно пытаясь убедить в этом саму себя.

Даже если на мгновение допустить, что кто-нибудь мог победить ее в игре и подменить ей память, — кто в этом мире мог так искусно создать ложные воспоминания о ее прошлом мире?

«Невозможно... никто на такое не способен», — продолжала Сиро убеждать саму себя. Но сама же себе и возразила: в этом мире ведь существуют магия и Заповеди. Даже если память целиком подменить нельзя, вполне вероятно, что ее можно разделить на отдельные части.

Но страшнее было другое. Кто в сложившейся ситуации, в отсутствие каких-либо свидетельств существования Соры, мог гарантировать ей, что она была в трезвом рассудке сейчас?

У нее родилась чудовищная догадка, и чем дольше она обдумывала этот вариант, тем более убедительным он казался.

Что, если Сора — это всего лишь плод ее воображения?

«Нет... Не может... быть. Не может такого... быть...»

С этой догадкой ни за что нельзя было соглашаться. Ведь если это правда, то вся жизнь Сиро была...

Сообщения на планшет больше не приходили. По ту сторону двери Стеф и Джибрил тревожно переглянулись в тишине.

— Что происходит? Что нам теперь делать?!

— Надо успокоиться и все хорошенько обдумать, — сказала Джибрил, обращаясь не только к Стеф, но в определенной степени и к себе самой. — Кто больше всех выиграет от того, что хозяйка впала в такое состояние именно перед игрой с Восточным Союзом, ставка в которой — фигура всех иманити?

— Да это-то мне понятно. Это все Восточный Союз устроил, да?!

Действительно, логичнее всего было предположить, что Восточный Союз, чей секрет побед Сиро недавно разгадала, каким-то загадочным способом попытался вывести ее из строя перед официальной игрой с ними.

Но Джибрил перечитала историю сообщений:

«6: Кто разгадал секрет игры Восточного Союза?»

— Если бы это был Восточный Союз, то они бы первым делом стерли как раз наши воспоминания об игре.

Восточный Союз годами держал подробности своей игры в секрете и стирал память о ней всем, кто бросал им вызов. Принять вызов иманити они были вынуждены как раз потому, что их тайну раскрыли.

Было и еще одно противоречие...

— У хозяйки нет причин принимать подобного рода вызов.

Согласно Десяти Заповедям право определения условий игры всегда за тем, кому бросили вызов. Включая, конечно же, и право вовсе отказаться от игры. Если бы Восточный Союз предложил им игру с такими условиями, Сиро бы просто-напросто ему отказала.

— Ничего не понимаю... Слишком мало информации, чтобы найти хоть какое-нибудь объяснение происходящему, — покачав головой, сокрушенно вздохнула Джибрил.

Из-за двери слышались судорожные всхлипы Сиро, продолжавшей звать несуществующего брата. Джибрил понятия не имела, как помочь своей хозяйке. Сомневаться в хозяйке для нее было немыслимо. Назови она ворон белыми — и Джибрил с радостью выкрасила бы всех ворон мира в белый цвет. И если она утверждала, что человек по имени Сора и правда существовал, значит, так оно и было на самом деле.