Снова вздыбливаются друг против друга кони. Снова кидаются друг на друга люди. Искры от скрестившихся мечей, искры из глаз. Битву уже не остановишь, она кончится победой одного и поражением другого.

Развязку приближает конь Марека. Он спотыкается не в добрый час и открывает для удара своего всадника. Подставляет Шимону незащищенную голову Марека и правое плечо. Страшный удар по шлему раздается как гром. Меч съезжает по сетке к прорези панциря около шеи.

Марек выпускает меч и сползает с коня. Падает наземь с легким звоном лат и лежит недвижимо, без признаков жизни. Капельки крови стекают по подбородку.

А в природе ничего не меняется. И удивление ее быстро проходит. Марек теперь стал ее частью. Шимон уехал, ни разу не оглянувшись. Он мог бы торжествующе усмехнуться. Но и этого он не сделал. На тихой просеке остался только живой конь. Некоторое время он беспокойно бегает и, склонившись над Мареком, тяжело дышит, раздувая ноздри. Это не помогает. Что остается доброму коню? Тихо пастись.

Марек приходит в себя уже в доме Бочека. Шарит глазами по комнате. Он видит Дивиша, Бланку и бородатого лекаря. Ему кажется, что он вынырнул из глубокого омута. Он начинает снова жить. В груди бьется сердце, которым никто не может повелевать. Но Марек не протестует. Он рад, что жив.

Почему-то все молчат. Наверное, ему первому нужно ответить на вопрос, светящийся в их глазах. Но о чем этот вопрос? Марек хочет поднять голову, чтобы лучше понять, но не может. Голова слишком тяжелая. Пробует хотя бы осмыслить хаос в своей голове. Представления, образы и видения, о которых он даже не предполагал, смешиваются. Наконец вступает в силу кладовая памяти. С ее помощью перед Мареком постепенно возникает все действие на панкрацкой просеке — все, до последнего удара мечом. А обратный путь в Прагу он не помнит.

— Кто это был? — наклоняется к нему Дивиш.

— Шимон из Стражнице, — шепчет Марек.

— Так я и думал! — взрывается Дивиш. Он быстро сыплет словами: сам видел, как они направились к лесочку, исчезли в нем, но о том, что было в лесу, только догадывался. Когда он увидел, что из двоих возвращается только один — тот, чужой, — сердце его замерло. Искали Марека очень долго.

Память помогает Мареку нарисовать все как было.

— У меня споткнулся конь, — хмурится он.

— Лучше не разговаривай, — напоминает лекарь и всматривается в Марека испытующим взглядом. Он скоро поправится. Сотрясение мозга и на шее рана. Если бы не шлем и панцирь, никто бы Марека не склеил по кускам.

— Похоже на несчастье, но все же это не несчастье, — улыбается Бланка Мареку прямо в лицо. Она представляет себе все слишком примитивно. Ангел был невнимателен. Судьба была рассеяна. Может, Бланка права...

— Почему не я герой? Почему я побежден? — жалобно восклицает Марек. Он уже настолько пришел в себя, что чувствует свое унижение. Как он с ним будет жить?

— В следующий раз споткнется конь Шимона, — смеется Дивиш. Но он знает, что прошлого не изменишь. Оно просто-напросто остается. Но будущее? Человек ведь может подчинить его себе. Особенно когда очень хочет это сделать.

— Я попрошу пани Кунгуту, чтобы она пригласила Анделу на лето в Подебрады, — выступает Бланка со своим самым лучшим лекарством.

— Если только я смогу показаться ей на глаза, — хмурится Марек.

— Ты дурачина! — вскипает Дивиш.

— Неужели ты не понимаешь? — краснеет Бланка. — Она еще больше будет тебя любить!

Марек смотрит на них и думает: «Эти двое — фонтан жизни. Сумеем ли мы быть такими — Андела и я?» Было бы очень печально, если бы он ответил «нет». Значит, он говорит, «да», и ему сразу становится лучше.

Бланка и Дивиш ждут, что он вспылит, и виновато смотрят на лекаря. Тот укоризненно качает головой и тоже ждет. Но ничего не происходит, Марек сдерживается. Ведь, собственно, эти двое говорят правду, которая так необходима ему. Самое главное сейчас — скорее подняться на ноги.

Лоб и борода Яна Пардуса выражают усталость, только в глазах не затухает живой огонь. Он слушает рассказ Марека и, без сомнения, о чем-то размышляет.

— Жаль, что ты знаком с этим парнем, — замечает он сухо.

— Что делать? — возражает Марек и поворачивается на другой бок.

— Преследуем мы свободно, но все же только преследуем, — отвечает гетман Пардус и встает. — С этим негодяем ты обязательно еще встретишься. И в последний раз.

— Еще в этом году? — спрашивает Марек.

— Да, — звучит ясный ответ. Потом Ян Пардус поворачивается к лекарю, который торчит около двери: — Ты бы поменьше слушал и получше лечил.

— Да, пан, — кланяется лекарь.

— Запрети Мареку все, что мешает выздоровлению.