– А ты что здесь делаешь?! – воскликнул я.

Ко мне подошла Славя.

– С прибытием, – грустно улыбнулась она, и я сразу понял, что это не Славя из моего мира. Просто инстинктивно осознал это.

Я не мог решить, что сказать, что спросить. Точнее, в голове крутилось слишком много вопросов, чтобы выбрать какой-то конкретный.

– Мы с тобой уже встречались? – продолжала Славя с тем же обречённым видом на лице.

– Не знаю. Нет. Наверное, нет, – с трудом выдавил из себя я.

– А, ну тогда понятно. Будешь? – Только сейчас я заметил у неё в руке ведёрко с грибами. – Извини, ничего другого нет. В принципе, съедобно, только быстро надоедает. Я за шесть дней от них уже устала, честно скажу. Если не нравится, потом можно сходить рыбы наловить. Она тут мелкая, конечно, но всяко какое-то разнообразие!

Девочка говорила много, но медленно и монотонно. Я пригляделся: растрёпанные волосы, мешки под глазами, осунувшееся лицо, грязная пионерская форма, рубашка без галстука. Эта Славя, похоже, все шесть дней провела в одиночестве. Я постарался взять себя в руки и осторожно спросил:

– Здесь больше никого нет?

– Иногда здесь бывает… – Она смутилась и опустила глаза. – Извини, я просто не знаю, что тебе известно. Периодически здесь появляются другие пионеры. Точнее, один и тот же пионер. – Похоже, она была готова расплакаться.

– Кажется, я его уже встречал.

– Как? Но это же… – Славя без сил опустилась на стул, стоящий рядом, а ведро звонко грохнулось на пол, грибы из него высыпались.

– Ты же говоришь про пионера, который выглядит как я?

– Ну да, но… Он всегда разный. Он появляется, потом мы какое-то время проводим вместе. Он исчезает. А потом на его месте появляется другой. Но это не один и тот же человек – всегда есть какие-то отличия! Никто из них не знает, как здесь оказался. Не знаю и я. А теперь ты говоришь…

Я пододвинул стул и сел рядом.

– Расскажи больше, пожалуйста. Что ты знаешь об этом месте, о лагере?

– Ничего я не знаю! – Она сорвалась на крик, затем всхлипнула и продолжила уже спокойнее: – Шесть дней назад я просто проснулась в непонятном автобусе. Вышла – а передо мной ворота с вывеской «Совёнок». Какой-то пионерский лагерь, в котором ничего нет! И если бы я не знала, какие грибы съедобны и что ещё можно собрать в лесу… – Славя замолчала, вытирая слёзы.

– То есть пионеркой ты себя не считаешь?

– Пионеркой? – попыталась рассмеяться она, но закашлялась. – Да я родилась уже после распада СССР! Лучше ты объясни, что здесь происходит!

– Я знаю не многим больше тебя. До вчерашнего дня я был в таком же лагере, только там были другие пионеры. Точнее, люди, которые считают себя пионерами. Точнее, они выглядели как люди, вели себя как люди… – Я никак не мог выкинуть из головы, что мой двойник называл их куклами. – Я точно так же, как и ты, очнулся в Икарусе и не знаю, как сюда попал. Но в первые пять дней всё было более-менее нормально. А вот вчера меня начало кидать между… давай назовём это мирами. И вот теперь я здесь.

Мне не хотелось пока ей рассказывать о моём двойнике, о том, что двойник есть и у неё. Славя слушала меня внимательно, однако казалось, что мои слова интересуют её постольку-поскольку.

– Но там хотя бы кормили, – попытался улыбнуться я, однако тут же понял, что для неё это слабое утешение.

– Ты можешь забрать меня в тот другой мир?

– Я не знаю как…

– И каким образом тогда ты здесь оказался?

– Ну, это сложно.

– Насколько я понимаю, у нас сколько угодно времени.

Славя встала и принялась собирать рассыпанные по полу грибы. Я помог ей, а затем сходил набрать воды.

Удивительно, но плита работала, и вскоре на ней кипела кастрюля с неким подобием супа из грибов и корешков. Мы стояли рядом, томясь от мучительного голодного ожидания.

– А как-то побыстрее нельзя? – наконец не выдержал я.

– Мне сесть на неё, что ли, чтобы быстрее варилась? – огрызнулась Славя.

– Извини, я не хотел. Просто я тоже с утра ничего не ел. Но не в моём положении жаловаться, когда ты тут на грибах и кореньях уже почти неделю…

– Иногда другие приносят что-то с собой. Булочки, пирожки, конфеты. Конечно, хотелось бы уже просто борща и картошки с котлетами! – Славя слабо улыбнулась.

– Понимаю, – протянул я.

На самом деле я плохо себе представлял, что ей пришлось пережить за эти дни. Мне всегда было свойственно преувеличивать собственные проблемы и не задумываться о том, что кому-то может быть хуже. Нет, я ни в коем случае не принижал проблемы чужие, просто всегда считал, что если один человек страдает больше, то от самого этого факта кто-то другой не начнёт страдать меньше. Другое дело – стоило ли мне вообще, на своём месте, страдать?..