И зачем ему эти детские забавы, если он в состоянии снести целый памятник? К тому моменту я был уверен, что этот акт люстрации – его рук дело.

– Ну хватит, я сдаюсь! Выходи! – крикнул я, немного отдышавшись.

Однако ответом мне стали молчание и тишина. Гнетущая тишина, которой просто не должно быть в лесу. Я сел на траву и уставился на речку, водная гладь которой была тоже спокойна и напоминала зеркало. Я вспомнил, как мы со Славей собирали землянику на острове. Прошло всего два дня, но, казалось, всё это случилось в какой-то другой жизни миллион лет назад.

И вдруг – очередной удар по спине, которому я даже отчасти обрадовался.

– Да нет же! Сегодня последний день, ты разве забыл? – Я оказался возле столовой, а передо мной стояла Славя и улыбалась. Я сразу понял, что это она – та самая Славя из моего лагеря.

– Последний день чего?

Мне стоило немалых усилий собраться, успокоиться и не выглядеть ошарашенным, но я чётко понимал, что для неё ничего не изменилось – мгновение назад Славя разговаривала с моим двойником и не заметила подмены.

– Последний день смены!

– И когда отъезд?

– Вечером, часов в пять-шесть. Да, и у меня дела кое-какие. К тому же надо Женю найти, а то она, наверное, волновалась, что меня ночью не было. На обеде увидимся! – Славя поцеловала меня в щёку и убежала.

Я сел на ступеньки и закрыл голову руками.

– Дурдом какой-то!.. – прошептал я.

– Привет! – Возле меня нарисовался Электроник. – Знаешь, о вас весь лагерь говорит! А вы это… уже того? – спросил он, ехидно хихикая.

– Да, – коротко ответил я и быстрыми шагами направился прочь от столовой.

Хотелось просто побыть одному наедине с собственными мыслями. Я вернулся на опушку леса, где был пару минут назад в другом мире. Однако здесь лес дышал жизнью на разные голоса, как и положено летнему лесу. Пение птиц, шорох листвы и множество других звуков – всё говорило о том, что этот мир жив, в отличие от предыдущего.

Мне вдруг отчаянно захотелось остаться здесь. Даже если через несколько часов я сяду в автобус и в итоге всё повторится по новой, это всё равно лучше, чем прыгать по мирам, где нет никого, кроме спятившего пионера или странной Слави. Но если всё повторится… Значит, и мои прыжки продолжатся?! Мой двойник продолжит надо мной издеваться?!

– А-а-а-а-а! Твою мать! – заорал я так громко, что распугал птичек в кронах соседних деревьев.

– Чего орёшь?

Я вздрогнул и резко обернулся. Позади стояла Ульянка и широко улыбалась.

– Видела, как ты в лес припустил. Подумала уж, вешаться идёшь, ха-ха! Что, поругались со Славей ночью?

– Не твоё дело! – огрызнулся я.

– Дело-то, конечно, не моё. Я ведь маленькая ещё для таких вещей, – хитро ухмыльнулась она и села рядом. – Лучше расскажи, что дальше делать планируешь?

– Вешаться! Спасибо за идею.

Интересно, а что будет? Впрочем, наверняка тот пионер перепробовал уже буквально всё, раз он до сих пор не выбрался отсюда. С другой стороны, на данный момент, даже с учётом всего произошедшего, я слабо представлял себя в петле.

– Принести верёвку? – захохотала Ульяна.

– Будь добра.

Я встал и, игнорируя её крики, направился в лес. Нет, лично на Ульянку я не обижался: она не сделала мне ничего плохого. Просто внезапно весь этот мир и его обитатели начал казаться мне враждебным. Куклы они, как утверждает мой двойник, или нет, но все эти пионеры живут своей беззаботной жизнью и даже не подозревают обо всех моих бедах и несчастьях! Я бы никогда не назвал себя злым, завистливым или даже просто желчным человеком, но сколько можно?! На мгновение я почувствовал, что понимаю того пионера, и от этого стало тошно.

Я бродил по лесу около часа, не разбирая направления. Наверняка просто ходил кругами, но в итоге вышел к какой-то старой, заброшенной хижине.

– Ого! Что-то новенькое!

Постройка была похожа на домик егеря, лесника или охотника и выглядела так, как будто здесь никого не было уже много-много лет. Внутри, в единственный комнате, обнаружилось несколько предметов такой же старой мебели, однако моё внимание сразу привлёк фотоаппарат, лежащий на столе. Он тоже не выглядел новым, однако не был покрыт толстым слоем пыли и грязи, как всё остальное здесь.

– «Зенит», что ли, или как его там?

Я взял фотоаппарат и покрутил его в руках, открыл отделение для плёнки, но там было пусто. Не помню, нужны ли к нему батарейки, но на первый взгляд соответствующего отсека я не нашёл. Конечно, глупо было надеяться встретить здесь современный цифровой фотик, но тогда я хотя бы смог посмотреть, что на него наснимали до меня. Фотоаппарат был в чехле, к которому был приделан ремень, так что я повесил его на шею и вышел из хижины.