Шрифт:
Разбор полета фантазии святого отца состоялся уже без нас.
В путь. Нападение.
Соблюдая все правила, ранним утром начались сборы в город. Аккуратно складывая все, что собирались продать, мы безраздумно кидали в кучу то, что могло пригодиться в пути.
Папа усиленно пихал мне в руки рейтузы, заботясь о моем здоровье. Я упорно отбрасывала их в кучу, твердя одно и то же - на мне уже три пары и сверху шерстяное платье. Василена молча наблюдала за нами и охраняла свои травяные сборы и хрупкие пробирки с отварами и настоями. Дети ржали.
– Марита, Владимир!
– я уперла руки в боки и уставилась на веселящихся.
– Угомоните, пожалуйста, его! Ну нет сил уже более.
– Олена, - девочка спрыгнула со скамьи и обняла меня за талию - Владияр ведь твой папа. Почему ты не можешь ему уступить? Он ведь забо-о-отится!
– Я сейчас растаю от жары в трех портках! А на улице замерзну. И кто потом меня лечить будет?
– нахмурилась я, глядя на отца.
– Мама вылечит!
– уверенно заявил Владимир и тоже подбежал ко мне.
– А я не хочу заболевать! Вот еще!
– топнула я ногой и в очередной раз отправила в кучу вещей портки в красный горох.
Откуда только такая дикая расцветка взялась? Не помню, чтобы покупала подобное или ЭТО хранилось в мамином приданом.
Стук в дверь прервал наш портковый спор.
– Собираетесь?
– баба Мия вошла, разулась и присела за стол.
– Помощь нужна?
– Нет, бабуль, - улыбнулась я подошла, чтобы обнять женщину.
– Мы уже все собрали на продажу. Осталось только себя собрать.
– В любом случае, помощь прибыла.
– похлопала она меня по плечу и гаркнула - Чего встали? Помогайте идите. Несите в сани да укладывайте хорошо!
В дом вошли веселый дед Влас и хмурый Виктор. Ба! И кто это его светлость обидеть смог? Брови в одну линию, скулы напряжены и взгляд непонятный в мою сторону.
Здрасьте! Я тебя не видела две недели. Какие ко мне претензии? На всякий случай я оглянулась. Никого за спиной нет. Значит, точно мне предназначены эти "ласковые" взгляды. Отпрянув от бабули, я прошла к куче вещей, выхватила гороховые портки и удалилась в свою комнату. Ибо нечего глазеть на столь пикантную расцветку.
На кухне загромыхали, захлопала дверь и послышались голоса. Руководил голос бабы Мии.
– Поаккуратнее, пожалуйста. Здесь Оленины поделки. Ага-ага. А вот это Оленин папа шкатулки вырезал. Правда хороши? О! А вот и Оленины куколки. Прелестно! Просто прелестно!
Они там в сани грузятся или прямо тут торговать вздумали?
– Бабушка, прекрати!
– голос Виктора был тверд и суров.
– А что я? Рассматриваю только. Вот кому-то девка достанется!
Я вышла из комнаты, подхватила узел с вязаным товаром, корзину со съестными припасами и хотела уже выйти, как парень выхватил у меня корзину и за локоть потащил к саням.
– Ты чего руки распускаешь?
– возмутилась я.
– Слушай внимательно.
– закрыл он мне рукой рот.
– Сейчас многие едут в Колокола. Об этом знают не только купцы, но и разбойники. Уже есть первые пострадавшие из соседней деревеньки. Владияра я предупрежу. А ты, - ткнул он мне пальцем в нос - Чтобы даже не смела перечить охране каравана! Усекла? Кивни, если я понятно объяснил.
Я вытаращилась на этого гада и принципиально не кивнула, а пожала плечами. Виктор тяжело вздохнул и закрыл глаза.
– С Апронием поедешь. Ясмина тоже за тобой присмотрит.
– пробормотал он.
Я сдернула его руку с моего рта.
– Кто еще такой Апроний и чего ты раскомандовался?
– Не знаешь как жениха твоего звать? Похвально! Собаку с собой возьми. Пусть охраняет.
– Ты в каком это месте в этой волосатой булочке охранника увидел? Он жеж малыш еще совсем! Дитя!
Слева послышался скрип снега. Через забор на нас уставилась соседка и жадно прислушивалась.
– Оленка, чей дитя-то? По селу слухи ходят, что ты на сносях, а я и не знаю ничего!
– возмутилась Аглая.
– Хоть бы на чаек зашла, поболтали бы.
– Кто на сносях? Я? Это кто еще такое мелет?
– ахнула я.
– Ну дак, знамо дело, Велея да отец ее.
– пояснила первая сплетница.
– Говорят, что ты с Пронькой мальчика или девочку обсуждали да имя подбирали.
Вот ведь скумбрия сушеная! И отец-купец такой же. Услыхали полслова, а остальное сами додумали.
– Как из города вернемся, дак я сразу к вам. И на чай и на разговоры.
– пообещала я и повернулась к Виктору - Щеночка брать не буду. Маленький еще!
Соседка принялась что-то под забором ковырять и прислушиваться.