И это моментально погасило конфликт. Кемьяш, который, судя по его виду, уже даже забыл, из-за чего начался спор, махнул рукой, сказал, что не сердится — и испарился буквально на ровном месте. Вероятно, отправился искать новые приключения и новые побрякушки. Староста, получивший максимально возможную сатисфакцию, тоже не рискнул продолжать скандал. Мало того, он поблагодарил их за понимание — и велел снабдить их в дорогу едой, что было весьма кстати.

Сарефа же эта сцена совершенно не смутила и никак его не унизила. После того, что Ансильяш принёс в жертву ради этого дела, необходимость постоять на коленях перед сумасшедшим была такой мелочью, которая даже упоминания не заслуживала. Они все принесли в жертву этому походу слишком много, чтобы сейчас так бездарно всё слить из-за собственной глупой гордости. Поэтому, прощаясь с местными жителями в самых тёплых чувствах, они двинулись дальше.

Сареф и его спутники ещё долго обсуждали произошедшее. Амидал — так тот вообще был подавлен сверх всякой меры. Подумать только: у него, как у последнего лоха, во сне подломили его собственный Системный Инвентарь и утащили не что-нибудь, а его оружие, главную ценность, что у него вообще была. После такого поневоле задумаешься: а в ту ли ветку Системного Развития в своей жизни ты пошёл? Даже Сареф — и тот уже сомневался, что он своими силами смог поймать Кемьяша. Скорее уж старый сумасшедший ящер сам, ради капельки адреналина дал Сарефу крохотную возможность услышать и поймать себя. Ну а там уже сам Сареф, единожды увидев цель, не потерял её из виду и всё сделал, как надо.

Сарефа больше огорчало другое. Он очень хотел, чтобы они как можно дольше оставались вне зоны видимости Хрипунца. Тогда, если бы Ансильяш проходил мимо главного города этого Острова, то он просто зашёл бы к Хрипунцу вместе с другими, воздал бы ему должное уважение — да пошёл бы дальше по своим делам. И тогда он остался бы для Теневого Символа одним из многих тысяч. Даже если допустить, что Хрипунец, действительно, любит своих братьев, печётся о них и уделяет каждому максимум возможного внимания — даже он не может разорваться, чтобы облагодетельствовать всех и каждого.

А теперь… пусть ситуация разрешилась мирно, пусть любимому старику Хрипунца никто ничего не сделал, и сам Кемьяш, Сареф готов был поспорить, уже напрочь забыл, что с ним вообще случилось это забавное недоразумение… Всё равно, по факту, он, Сареф, смог схватить за шиворот и поймать личного приближённого Хрипунца, который, может быть, несколько утратил в здравости своего рассудка — но отнюдь не в остроте своих навыков. И когда Хрипунцу донесут об этой истории — а ему, конечно же, донесут, этот Теневой Символ наверняка регулярно справляется о здоровье и состоянии своего любимца — то Сареф со своими навыками неизбежно попадёт в поле его зрения… Что неизбежно означало тот факт, что их затея, вопреки всем их усилиям, набирает новый, нежелательный, крайне опасный оборот…

Прошло 3 дня. Они зашли ещё в 2 селения, где, стоило отдать должное, их встречали вполне радушно. Разумеется, и Сареф, и Ванда, как и полагается слугам, вели себя соответственно — и не стеснялись лишний раз поклониться хозяевам. Которые вполне благосклонно к этому относились и даже хвалили Ансильяша, мол, он хорошо выучил своих слуг. На что Сареф и Ванда неизменно говорили, что за всю ту доброту, с которой местные жители относятся к их хозяину, они век будут благодарны — чем вызывали ещё большее одобрение стревлогов. Многие из которых явно начинали свою жизнь вдали отсюда — и теперь им невероятно льстило то, что уже к ним относятся к таким уважением.

И вот, наконец, они подходят к самому опасному участку своего пути. Город под названием Индарил, вотчина Хрипунца. Этот город имеет крайне интересное положение. Весь остров Хрипунца напоминает пусть и немного вытянутые и искривлённые, но всё же песочные часы. И вот в самом центре есть перешеек, который полностью занимает этот город. Для того, чтобы попасть из северо-западной части острова в юго-восточную, нужно было обязательно пересечь Индарил. Город с двух сторон был закрыт огромными крепостными стенами, а на морских границах города расположены сторожевые вышки, где неусыпно несли дозор самые выносливые и зоркие стражи, мимо которых по воде не проскользнёт ни один враг.

И вот к этим стенам и подходили Сареф и его спутники на четвёртый день пути. Шли они быстро: в одном из селении им рассказали, что через несколько дней Хрипунец будет держать речь перед всеми гражданами города в честь скорого завершения весны и наступления лета. И это был идеальный момент, чтобы увидеть, как называют его местные жители, Великого Мастера, поклониться ему в числе тысяч сородичей — и дальше идти по своим делам. Несмотря на инцидент, что случился с ними в самом первом селении, Сареф не терял надежды, что они сумеют проскользнуть к Острову Красного Папочки, привлекая к себе как можно меньше внимания. И если сейчас у стревлогов на носу какой-то важный праздник — это идеальный момент, чтобы легко и непринуждённо пройти по городу, пока все будут смотреть в другую сторону.

И вот они подходят к воротам, где только на первый взгляд дежурили два весьма могучих стревлога у ворот, и ещё двое — стояли на стене, над воротами. Не исключено, что примерно столько же несли дежурство из тайных неприметных мест.

— Стоять! — скомандовал один из ящеров, выходя им навстречу, — цель визита, имена, документы, если таковые имеются… Само собой, наши братья могут входить в город и выходить из него по своему желанию, — он с уважением кивнул Ансильяшу, — а вот всем остальным — нужно подтвердить добросовестность ваших намерений, если вы желаете пройти в этот город!