– Думаешь?
– всерьез озадачился элементаль.

– Ага, поменьше патетики и побольше рычащих звуков. Знаешь, не слишком впечатляет, когда “черный”, ой прости “огненный властелин” шепелявит. Думаю, что “длаконы” тоже умрут от смеха, а не от испуга.

– Так-так… - забормотал “огонек”. На глазах сдулся и уже вполголоса принялся сочинять новую речь, избегая любых слов, в которых встречалась буква “р”.

Интересно, чем он заменит слово “дракон”?.. Ящер и желтый земляной червяк не подходят по той же самой причине.

Я нахмурилась, вглядываясь в торопливый неразборчивый почерк Оливии Глассер и пытаясь разобрать непривычные буквы местного языка. Девушка вела дневник последние три года. В основном там были записи о природе-погоде, увиденных снах, заметки о каких-то мелких делах и сплетнях. Как и всех девиц в ее возрасте, Олли интересовалась парнями, танцами и модой. Но из-за войны и бедности графства, ей все это было недоступно. Ни балы, ни шикарные наряды из шелка и кружев, ни завидные женихи.

Между страницами дневника попадались засушенные полевые цветы, ленточки, вырезки из газет на которых даже были запечатлены придворные аристократы и королевская семья. Вряд ли в этом мире изобрели фотографию. Скорее всего очередное проявление какой-то местной магии позволяло переносить изображения. Впрочем, не слишком четкие.

В одной статье шла речь о Ежегодном зимнем королевском бале. Приглашение на этот бал для графа Глассер с семейством также находилось между желтыми страницами записной книжки.

Несколько вырезок с весьма симпатичными мужчинами в камзолах и портупеях. Некоторые даже подписаны: вроде герцог Файервинд, барон Курквист и даже принц Алвар, наследный принц королевства Линария.

Я вгляделась в черно-белое изображение. Даже на этом портрете было видно, что наследник королевства хорош собой. По крайней мере высок, мускулист и молод. А вот лицо на магической “фотографии” рассмотреть практически не удалось. Так, что-то размытое. Со вздохом я отложила вырезку. Уж не знаю, чем там впечатлилась прежняя владелица тела. Может на самом деле у принца нос крючком и глаза как у глубоководного краба навыкате.

А еще было похоже, что несмотря на все невзгоды, графу Глассер удавалось как-то сохранять свои земли. Он даже временно отменил налоги для обычных горожан, чтобы поддержать самых нуждающихся, а семейство как мог ограждал от тягот и забот. Что подтверждалось и достаточно легкомысленными записками в дневнике Оливии.

Все изменилось позапрошлой весной. Как раз со смертью графа Глассер.

– Смотри-ка!
– воскликнула я, найдя ту самую запись.
– Оливия пишет о том, что той весной, три года назад, граф с сыном Мэтью и бароном Хьюго объезжали земли перед началом посевных работ. Но с гор неожиданно сошел оползень и вся группа попала под завалы. Стражники погибли почти сразу, граф умер спустя неделю горячки, а его сын Мэт стал инвалидом. И только с барона как с гуся вода…

– Вот жабий сын!
– возмутился элементаль, сразу же понимая на что я намекаю.
– В железного быка его посадить и прожарить как следует! Запоет как миленький!

– “Жора, ты комсомолец? Это же не наш метод”, - пошутила я, впрочем, не надеясь, что огненный дух из другого мира поймет мой земной юмор.
– К тому же это действительно мог быть просто несчастный случай. К сожалению, в реальности злодеи куда-более живучие, чем в сказках.

Больше в дневнике ничего толкового не было. Ничегошеньки, что могло бы мне помочь и понять, что делать. Или хотя бы заработать на еду и дрова, чтобы накормить мать с братом.

Начинать всегда страшно.

Одна из моих племянниц - талантливая, умная Верочка, стала художницей. И часто делилась со мной тревогами и творческим выгоранием. Она говорила: “Знаешь, теть Оль, нет ничего хуже, чем смотреть на белый холст. Ни одной точки, ни одного мазка! Бросает в дрожь от того, когда представляешь, сколько работы впереди, а ты не знаешь даже с чего начать”.

Я же всегда предпочитала не представлять, а делать.

Чего там думать? Берешь заготовку, плавишь, дуешь, крутишь. В конце-концов что-то обязательно да получится.

И вот, впервые в жизни, я действительно не знала с чего начать. Возможно, после встречи со старостами деревень, я найду какую-то возможность наладить торговлю или какое-то производство. Сейчас же я видела лишь насмешливые ухмылки дядюшки Хьюго.

Эх, жаль, попаданкам не выдают на входе в другой мир инструкцию: “Как восстановить обнищавшее графство”.

А ведь в этом мире тоже скоро новый год. Или его подобие.

Я вдруг вспомнила, как в далеком девяносто пятом, я работала как проклятая, чтобы порадовать домашних подарками и вкусным новогодним ужином. Получив заслуженную премию радостно помчалась закупать еду и сюрпризы. Вот только доехав до рынка обнаружила разрезанную сумочку и исчезнувший кошелек…

– Чего загрустила?
– раздался голос Жаро, который вырвал меня из воспоминаний о прошлой жизни.

– Так, вспомнила кое-что…

– Какое совпадение - я тоже, - вдруг усмехнулся элементаль, явно возвращаясь в нормальное добродушное состояние.

Он ловко перебрался из камина в лежащие рядом доспехи и моментально “собрался” в железного рыцаря.

– Идем, кой-чего показать хочу.

Заинтригованная, я направилась следом за моим огненным рыцарем по пустым и холодным коридорам замка. Шли мы куда-то вниз. Спустились по лестнице в холл, прошли лабиринт из подсобных помещений, давно заброшенных из-за бедности и отсутствия слуг. А за прачечной вновь стали подниматься, но уже по узкой винтовой лестнице.