Высокий, красивый… Темно-русые волосы лежат небрежными волнами, а взгляд умных карих глаз завораживает. Есть в этом взгляде нечто такое На вид ему лет двадцать пять, может, ближе к тридцати. Мужчина тоже в дорогих для этих мест одеждах: кожаной дубленке с меховым воротником и изысканными пряжками и металлическими украшениями.

– Не ушиблись, мисс?

– Н-нет… - зубы клацнули, несмотря на все мои усилия “сохранить лицо”.

– Точно?

– Да-да, все в порядке, спасибо.

– Госпожа Оливия!
– испуганная Риз протиснулась сквозь толпу зевак и затараторила.
– Леди, вы целы?! Этот придурочный Маверик со своей кобылой просит в рожу кирпича! Ему давно говорили, что эта дура пугается любой собачонки, а он кричит: нет, мол! Моя лошадь чует грозу и драконов! Дурак! Зима ж на дворе, какая гроза?!

Краем глаза замечаю каким странным взглядом переглядываются мужчины и молчаливый бородач, похожий на средневекового рыцаря-паладина, тихо бурчит:

– Ну, не такой уж он и дурак…

А вот Алвар мгновенно становится серьезным и задумчивым и уточняет:

– Леди Оливия? Оливия Глассер? Дочь графа Глассер?

– Да… Мы знакомы?
– я вновь внимательно смотрю на мужчину.

– Вы меня не узнаете?
– склоняет голову незнакомец, отвечая вопросом на вопрос.

– Боюсь, нет… - я лихорадочно копаюсь в памяти, но угасшее сознание Оливии молчит. Если когда-то графская дочь и знала этого мужчину, то Ольга Семеновна - точно нет.

– Простите, кажется, не узнаю… - бормочу смущенно.

– Вам не за что извиняться, - улыбается мужчина.
– Кажется, ваш отец не так часто вывозил вас в столицу. Вы не обязаны знать каждого мелкого пажа или оруженосца. Позвольте представиться, маркиз Алевар Крэйн, можно просто Алвар, - сообщил свое имя мужчина и указал на своего спутника, который словно выглядит немного удивленным.
– А это мой друг, Себастьян Рокхард. Мы недавно в вашем городе. Можно сказать только приехали и тут такая приятная встреча.

– С кобылой?
– уточнила я, сбрасывая руку наглеца, которую он вновь пытается пристроить на мою талию.
– Или с телегой?

– Конечно же, с девой в беде, - ничуть не смущается он.

– В таком случае, дева еще раз благодарит за спасение, - я учтиво кланяюсь и мило улыбаюсь.
– Надеюсь, еще увидеться, господа.

– Взаимно, леди, - улыбается Алевар, но я замечаю, что его глаза остаются серьезными и холодными.

Всю дорогу до замка так и эдак кручу в голове эту встречу. Вроде ничего особенного. Ну, богатые путешественники случайно забрели в наш городок: эка невидаль! Но все равно какой-то червячок сомнения не оставлял в покое…

Что ж, в любом случае, у меня есть дела поважнее, чем случайная встреча с красавчиками.

Вернувшись в замок, я задумалась.

Теперь у меня два варианта: попытаться восстановить лабораторию наверху, либо сделать мастерскую в другом месте.

Честно говоря, каждый раз преодолевать двести ступенек, чтобы попасть наверх мне совсем не улыбалось. А летать, как прадедушка Глассер, я точно не умела.

– Риз, не помнишь, есть в замке какое-нибудь пустое помещение?

– Полным-полно, - пожала плечами служанка, - например, прачечная.

– Мне нужно большое помещение с высокими потолками и желательно с большой работающей печью, - уточнила я свой запрос.

– Ага… Ну тогда… коптильня. Раньше охотники приносили дичь, да и селяне тоже сдавали живым весом поросят или бычков. А в замке оборудовали коптильню, чтобы потом возить на продажу.

– Это уже лучше… Но там же печи будут специфические.

– Еще есть старая гончарная, - продолжала вспоминать Риз.

– Гончарная?
– удивилась я.
– Не припоминаю такой.

– Она стоит отдельно от основного здания.

– Отлично! А вот это уже явно лучше. Идем, посмотрим, эту гончарную.

Ох!..

Не удивительно, что я не заметила это здания в зарослях сухого чертополоха и пожухлых стеблей крапивы. Располагалась бывшая гончарная мастерская на задворках замка. Ее стены, сложенные из грубого камня, покрылись мхом и плющом, но зато все еще выглядели целыми. Разве что крыша в одном месте слегка покосилась и текла.

Внутри царила тишина, нарушаемая лишь редким шорохом мышей. Воздух был тяжел, пропитан запахом старой глины и пыли. На полу, покрытом слоем земли и обломков, валялись осколки горшков, кувшинов и чаш, некогда созданных руками мастеров. Их формы, даже в разрушенном состоянии, сохраняли изящество и теплоту, словно напоминая о том, что здесь когда-то кипела жизнь.

Гончарный круг, некогда сердце мастерской, стоял в углу, покрытый паутиной и пылью. Его деревянная основа потрескалась от времени, а металлические детали заржавели. Рядом, на полках, еще можно было разглядеть остатки инструментов - засохшие кисти, обломки резцов, куски глазури, превратившиеся в камень.

А еще старая печь для обжига. Огромная и мрачная, она все еще стояла в углу, словно древний страж, охраняющий тайны этого места. Ее черное жерло, когда-то пышущее жаром, теперь было холодным и пустым, как сердце, забывшее, что такое тепло. Но главное - она была абсолютна цела и могла выдержать большие температуры. Как раз то, что мне было нужно! Осталось лишь навести порядок и можно приниматься за дело.