Александр даже подивился в этот раз довольно связной проповеди Аглаека и одновременно порадовался тому, что эту речь почти никто не понимает, и зрители воспринимали её больше с любопытством, чем с какими-то другими чувствами. Однако его радость была недолгой. Один из стражников стал громко переводить слова продолжающего кричать проповедника. При этом в толпе нарастал ропот. И вот когда друзья уже почти миновали собрание и выехали на дорогу к городским воротам, проделанным прямо в насыпи, толпа за их спиной взорвалась криками ярости.

Александр с мольбой в глазах посмотрел на Элезара, взглядом умоляя его не вмешиваться. Тот и сам застыл в нерешительности, прикусив губу, не зная, что делать в этой ситуации. Толпа была немаленькая. Человек сорок, а некоторые были вооружены, причём часть кричавших яростно — стражи. Поделать в этой ситуации он мало что мог. Их бы просто растерзали. С другой стороны и оставлять проповедника, даже не попытавшись его выручить, тоже было никак нельзя. Хоть тот и сам был виноват в своём положении, но говорил он по сути правильные слова, во славу Христа. И просто бросить его, трусливо уехать – это настоящее предательство Господа. Малодушие. Грех.

Но ситуация разрешилась сама собой ещё до того, как они успели сделать хоть какой-то выбор.

– Эти двое с ним! Они вчера вместе приехали! – закричал один из стражников, показывая на Александра и Элезара рукой.

– Эй, эй погодите! Мы просто путешествовали вместе! – крикнул Александр, подняв руки перед собой. Но его никто не слушал. Проповедника уже избивали, причём в основном женщины и даже дети, а мужчины, в том числе стража кинулись к ним с Элезаром.

Элезар попытался вытащить меч, но не успел. Толстый мужик с неожиданным проворством и ловкостью кинулся на его руку и повис на ней. Другой мужик стаскивал Александра за ногу с коня. Тот согнул колено и пнул мужика в лицо. Удар, однако, получился не слишком ловким и не особо удачным, хотя и помог. Не отпускающего его ногу мужика притянуло к коню, а потом просто оттолкнуло. Тот не удержал равновесия, отпустил его ногу и грохнулся в пыль.

Но уже подскочили следующие. Их обоих хватали и стаскивали на землю.

Когда Александра бросили в пыль, и он увидел занесённую над его головой ногу, то сразу сориентировался, схватил противника за вторую опорную и дёрнул. Мужик с криком полетел кому-то на руки. Но встать Александр не успел. Уже подскочил один из стражников и с хеком обрушил тупой конец копья ему на голову. Инок потерял сознание, не увидев, как Элезар раскидал нескольких противников, как четверо, включая двух стражников, повисли на франке, скрутили, связали и бросили в пыль рядом с Александром. Как толпа, забыв, зачем и с чего всё началось, кинулась к их тюкам, увязанным на мулах. Как из храма вышел довольно молодой жрец в зелёных одеяниях и громовым голосом, который больше подошёл бы какому-нибудь дородному попу, а не стройному юноше, остановил не успевший начаться грабёж и потребовал рассказа о том, что происходит перед вратами храма.

После объяснений, на которые ушло немало времени, по большей части потраченного на то, что бы прекратить бардак, в котором все перебивали друг друга, живописуя злодеяния пришлых христиан, постепенно нарастающие, как снежный ком. В апогее пересказа событий Элезар уже собирался поджечь храм Живы, а прочие убивали и резали горожан. Но к чести жреца он умело выяснил истину, останавливая завиравшихся рассказчиков и переходя от одного горожанина к другому, сумел прояснить картину достаточно ясно и достоверно. Не сказать, что услышанное вызывало у него улыбку, но и первоначальной враждебности поубавилось. А вот озабоченности прибавилось. Нападение уже состоялось, и он пока не очень понимал, как отыграть назад. Однако своей неуверенности внешне он не показал.

– Ведите всех троих в дом Святовита, решим их судьбинушку. – махнул он рукой. К имуществу же приставил стражников, которые хотели было улизнуть. Поостыв, те, поняли, что сейчас творился самосуд и князю, узнай он, что в этом участвовала и стража вместо прекращения беспорядков и защиты путников, сие может, мягко говоря, не понравиться. Но ослушаться жреца они не решились.

Схваченных и избитых пленников повели не в храм, а в стоящий неподалёку дом одного из участников инцидента, богатого местного купца, чему тот был совсем не рад. Одно дело напасть и избить какого-то нищего бродягу, и совсем другое — участвовать в избиении опоясанного мечом бойца, который просто не мог быть ничейным и никому не служить. Может, и родственник чей-то из знати. Какой-нибудь младший сын вождя, или судя по внешности и оружию какого-нибудь барона из франков, а может воин из хирда какого-нибудь ярла. За такое можно запросто и на кол сесть просто потому, что кто-то проговорится о том, куда их повели после нападения. А жрецы ещё и в стороне останутся. В нападении не участвовали, в храм пленных не отводили. Очень Святовит был не рад такому развитию событий и пытался понять, что же на них всех нашло за затмение.

– Ну что же, кто же вы такие и куда держите путь? Зачем притащили в город этого нищего и почему он проповедовал у храма? – задал вопросы Александру жрец, когда все собрались в длинном доме Святовита.

– И на какой вопрос отвечать первым? – усмехнулся разбитыми губами Александр. Ему и на удивление проповеднику досталось не так уж и сильно. У Аглаека так и вовсе были в основном царапины, так как женщины пускали в ход свои грязные ногти, а дети сильно его избить не смогли, даже подростки. У Элезара же основные удары пришлись именно на голову, и он стоял, покачиваясь, а лицо его было бугристым и перекошенным, словно он пил месяц. Отвечать на вопросы он не мог и, кажется, вообще ничего не соображал, едва не теряя сознание. На улице, когда их тащили в дом, его стошнило, что наводило на мысли о сильном сотрясении.

– Начни сначала.

– Я слуга епископа Шлезвига Сигварда. Этот воин нас сопровождает, что подтверждает его подорожная грамота. И путь держим к папе Рима. Нашему господину известно, где мы, и каким путём идём. Если не доедем, то нас будут искать.

Молодой жрец ещё не умел как следует держать эмоции и поморщился. Меньше всего ему хотелось ссоры с датчанами, которые были родственниками их князя.

– А этого нищего, зачем притащили в город, кто он тебе?

– Просто спутник. Мы христиане. У нас принято помогать нищим. Мы встретили его в Любице. Он сказал, что ему надо в Ратибор, как и нам. Вот и согласились проводить. Потом оплатили день ночлега и скромную пищу, не более того. Это просто совпадение, что мы оказались рядом. Прости, я плохо знаю ваш язык, не могу объяснить полностью.