Конечно, и кров, и еда были самыми простыми. Но зато бесплатными. А если есть деньги, то можно было устроиться и гораздо лучше.

А вот сам город Александра, мягко говоря, разочаровал. По сути, предместья продолжились внутри стен. Двухэтажных домов было немного, и почти все постройки были деревянными. Каменные были только оборонительные и использующиеся как резиденция местного владыки. Но главное здесь было значительно грязнее, чем в ранее им виденных городах. Несмотря на отсутствие узких улочек, и скорее почти деревенскую планировку, улицы были довольно загаженными отходами как животных, так и людей. Видно было, что порядок поддерживать пытаются, но из-за изначально плохой организации дело это было безнадёжным. На территории непосредственно рядом с домами сами жители в основном поддерживали чистоту, а вот общие улицы были в очень плохом состоянии. Мощения, даже деревянного, не было. Грязь была повсюду, и оставалось лишь порадоваться, что путники могли в неё не наступать, а передвигаться верхом.

Но на территории, прилегающей к церкви, куда они и стремились, всё же было достаточно чисто, и здесь они спешились, разминаясь после дороги. Именно в этот момент их окликнул священник в окружении каких-то воинов.

– Эй вы трое! Стойте, где стоите, именем герцога Саксонии Магнуса, вы арестованы!

*Друзья замерли в недоумении. У Александра в голове крутились высказывания из советских мультиков и фильмов. От «Шо, опять?!» до «Обидно, понимаешь! Ничего не сделал, только зашёл». Однако ситуация, судя по решительному виду священника и воинов, была вовсе не шуточная. Первым опомнился и задал вполне резонные, как ни странно, вопросы Аглаек. Правда, сделал он это в своей визгливой манере, которая неизменно накатывала на него в нервные моменты.

– Кто вы такой?! И по какому праву?! В чём нас обвиняют?!

Священник не выказал никакого удивления вопросам или смущения. Напротив, он был настроен весьма решительно и боевито, несмотря на то, что был толст и оба его подбородка тряслись во время речи, выглядел он отнюдь не комично.

– Я настоятель этого собора! Меня зовут Эгберт. А вот он – священник указал на Александра – конокрад, а, возможно, и убийца. Этот конь принадлежит собору. Осенью наш посланник отправился на нём в Аморбах и исчез. Мы узнали, что он не добрался и до ближайшего города. А теперь ты смеешь заявляться на нашем же коне в священную обитель!

– О, это, без сомнения, ошибка, святой отец. – вступился за Александра Элезар. – Конь достался мне в качестве трофея на поединке в Любеке, а этот монах мой спутник. Бой был честным, что зафиксировано местным священником, отцом Иоанном, а кроме того может быть подтверждено князем Генрихом, властителем Вагрии. Свидетелями боя были и обвиняемый вами брат Александр, а также этот паломник из самого Иерусалима. Кроме того, я сам служу епископу Шлезвига, чему подтверждением является вот эта грамота к нашему общему главе, святейшему Папе Урбану в Рим.

Глаза терявшего с начала речи Элезара уверенность настоятеля блеснули торжеством.

– Урбан — отлучённый епископ, а никакой не святейший папа Римский. В Риме находится святейший папа Климент, а этот лжеепископ Урбан хоть и сумел ненадолго там воцариться и как до нас дошли известия, даже провёл лжесобор в Пьяченце*, но затем убежал куда-то то ли в Арелат*, то ли ещё дальше в земли франков.

*Пьяченца- город в Северной Италии.

Друзья переглянулись. То, что в Италии сейчас целых двое пап, они знали. Одному это было известно из рассказов отца и учителей, а второй знал из уроков истории. Такое разделение папского престола произошло из-за того, что уже долгое время между светскими властителями и папой римским шла борьба за право назначать епископов в землях Европы, то есть за право инвеституры. Собственно, каждый из королей считал, что имеет полное право назначать епископов. Тот же епископ Сигвард, учитель Элезара, был назначен королём Дании. Но он позднее получил подтверждение назначения из Рима, а главное активно поддерживал первенство власти Пап, будучи человеком верующим и неплохо разбираясь в каноническом праве, которое однозначно было на стороне понтифика Рима. Но особенно жёсткая борьба в этой сфере шла между уже несколькими Римскими папами и императором Римской империи Генрихом IV. Конечно, речь не о той старой античной Римской империи с её легионами, а новой, которую некоторые называли «варварской». Той Римской империей, что раскинулась на землях бывшего Восточного Франского королевства, ядром которого были племенные германские герцогства племён саксов, тюрингов, баваров, а также включавшая в себя Лотарингию и часть Италии, и многие другие земли, включая и ранее фактически независимое королевство Бургундия.

В будущем весь этот разноплеменной конгломерат станет называться Священной Римской империи германской нации и просуществует в том или ином виде до начала XIX века. Но именно сейчас уже несколько римских пап, избранных епископами на соборе, противопоставлялись папам римским, выбранным опять же на соборе, но уже организованном императором. Епископы же и клирики, прежде всего аббаты монастырей Европы, каждый из которых был довольно влиятельной хозяйственной единицей, в зависимости от того, подчинялись ли они назначенным императором епископам или же тем, которых назначал папа римский, тоже разделились. Правда, здесь тоже была своя политика, и некоторые переходили из одного лагеря в другой, заключали союзы, шли на компромиссы. Но, видимо, именно этот клирик был за императора.

– Арелат – это Италия или Франция? – тихо уточнил Александр

– Ни то ни другое. Это королевство Бургундия между ними. Его ранее называли Арелат, по имени столицы, города Арль. – пояснил Элезар, вздохнул и обратился к настоятелю:

– Ну ладно. Пусть всё так, как вы говорите, но это лишь означает, что нам надо держать путь в земли франков, а вот всё, что касается коня, остаётся действительным и истиной. Или вы хотите поссориться с его преосвященством Сигвардом и князем Генрихом?

Священник задумался, а стражники, которых он, видимо, привлёк к "поимке вора с поличным", уже откровенно заскучали и делали вид, что просто так стоят здесь и дышат воздухом. Встревать в разборки им совершенно не хотелось, так как очевидным преступлением здесь не пахло.

– А кто ещё может подтвердить сказанное вами?

– Да я думаю, что любой торговец или путник из Любека, кто там был в те дни или после. А, вообще-то, легко послать гонца в Любек, который подтвердит всё сказанное.

– Хорошо, я отказываюсь от обвинений – мысль принести извинения настоятелю даже в голову не пришла – А коня сведите в конюшню. Пусть конюх посмотрит, не испортили ли вы этого красавца.

– А чем может быть подтверждено, что это ваш конь, святой отец? Он принадлежал хускарлу князя Генриха и был получен мной в честном поединке. Ни о каком посланце из вашей церкви я понятия не имею и конь тоже – расслабившись и откровенно издеваясь спросил Элезар, погладил по морде коня и тот всхрапнул, как бы подтверждая, что тоже понятия не имеет, о чём говорит церковник.