С каждой секундой её сердце сжималось от отчаяния. Этих детей похитили из родного города, у них есть мамы и папы, которые их ищут и ждут. Ее взгляд упал не рыженькую девочку - да, конечно это она. Сонечка. Потухшее солнышко в этом нарочито белом Царстве.

Теперь и Данила стал таким же.

Очень удобные, заколдованные дети. Абсолютно покорные, как куклы, идущие на поводу у невидимого манипулятора.

Слёзы катились по её щекам. Ничего хорошего не произойдёт, если сейчас не уйти.

Нельзя было оставлять Данила одного! Только она виновата в том, что с ним случилось, в том, что он стал таким. Чувство вины разрывалось в ней, как неумолимый червь, прокладывающий путь сквозь её душу.

– Пойдём, - прошептала она, беря Данилу за руку, - пойдём, Данилочка. Ты меня узнаёшь? Это я, Лана.

Но он молчал, заблудившись в бескрайних просторах безвременья. Лана стиснула его теплую ладонь, а из неё начинали сыпаться слёзы - неосознанные капли страха и нежности.

– Я тебя отведу, - повторила она, стараясь перекрыть волны паники, что накатывались с каждым её словом.
– Я тебя сюда привела, и я тебя отсюда выведу.

Её взгляд метнулся к остальным детям, сердце сжималось в сожалении. Она тих, с горечью и с чувством вина, произнесла:

– Извините, я не смогу вас всех с собой взять, нашу толпу тут же заметят. Но я обязательно приведу взрослых. Этим же вечером, как только выйду из леса! Вы все окажетесь дома!

Лана вновь взглянула рыжую девчонку. Она была одна из младших - дитя, которое, несомненно, стало частью этого ужасного заклинания. Сомнений насчет нее у Ланы не было. Ее она не могла оставить.

Она прижала к себе двоих детей и выглянула в коридор. Пустое пространство длилось вдоль стен, погруженное в легкий полусвет узких окон. Не было ни душ, ни шорохов, лишь легкое эхо, отражающееся от холодных выкрашенных стен.

– Следуйте за мной, - строго произнесла она, стараясь придать своему голосу уверенность, которой ей самой не хватало.

Взгляд детей был непроницаем - уставившись перед собой, они, казалось, понимали её слова, хотя она не была в этом уверена. Но, к её полному облегчению, дети послушно пошли за ней.

За следующим поворотом коридора раздались громкие раскатистые звуки. Лана подала детям знак помолчать, но они и так не издавали ни звука. Лана протащила детей в пустую комнату рядом. Хорошо, на детях была мягкая тряпичная обувь. Видимо здесь была принята особая форма, не зря мастер отметил ее “новомодные штанцы”. А АльВанна? Вот дрянь, упаковала их, еще преподнесла это как благо, якобы помогает им с одеждой, а сама подготовила на заклание и зомбировала. Не зря она на рынке возле полки с какими-то баночками тусовалась! Зря Лана не настояла на своем! Надо было забрать Данила с собой. Теперь она ведет его в таком состоянии.

Мимо прошла старуха, бренча металлической тележкой. Она, как и другие взрослые, которых она встретила в этом здании, была в черном.

Лана с детьми пробиралась через мрачные коридоры, поглощенная страхом и решимостью. Их тихие шаги отдавались эхом в её голове, стены сами шептали о том, что они не должны были покидать это место. Никаких посторонних звуков, лишь глухое молчание возвращалось к ней из темных углов. Она чувствовала ярость наряду со страхом быть пойманными.

Наконец, они добрались до выхода, и, толкнув тяжелую дверь, оказалась на свежем воздухе. Ощущение близившейся свободы было ослепительным, как солнечный свет, пробивающийся сквозь тучи. Она потянула за собой Данилу и еще одного ребенка, держась за их маленькие мягкие ручки.

Лана, стараясь сохранять спокойствие, вела их дальше, от этого места заключения с облупившейся краской и унылыми окнами, которые выглядели, как пустые глаза, пристально следящие за каждым ее движением.

К счастью, на пути к площади они встретили только одну ведьму, она прошла мимо, лениво зацепив взглядом детей. Еще две переговаривались через низкую оградку маленького домишка с крышей, подобной шляпке гриба.

Дети плелись медленно, неторопливо перебирая ножками. Лана тащила их, заставляя ускориться. Каждый шаг приближал её к свободе, каждая минута была дорога.

Скоро они вышли на широкую площадь. Здесь встречи невозможно избежать. Лана, как только ступила на площадь, начала ловить вопросительные и настороженные взгляды взрослых. Но она не могла позволить себе остановиться и поддаться отчаянию. Она продолжала путь, игнорируя всех.

Вдали за площадью зеленели кроны рощи.

– Куда ты ведёшь детей?
– донесся резкий окрик.

Лана сделал вид, будто не расслышала, продолжая сжимать руки детишек. Она ускорила шаг.