— Ты это о чём?

— О вашей родовой магии. Почему она умирает?

— Ох, дружище, да тут и рассказывать особо нечего, — вздохнул он. — Обратил, наверное, внимание, какой у нас обветшалый дом, да? Понимаешь, что дворяне так не живут?

— У меня были мысли об этом. Со стороны может показаться, что вы простолюдины, уж прости за прямоту. Но ведь магии в таких семьях не бывает.

— Верно говоришь, Алексей, не бывает, — кивнул Бахмутов. — Наш род обнищал ещё четыре поколения назад. Прадед уехал из Саратова в Хопёрск, поскольку больше не мог содержать ни своё поместье, ни слуг. И магии у него не было. Исчезла из-за того, что его потомки слишком часто заключали браки с простолюдинами.

— Но у тебя-то магия есть, — подметил я. — И у Сони пробудилась.

— Обычно, когда магия в семье исчезает, потом наступает короткий период её чередования в поколениях, — объяснил Андрей. — К примеру, у моего деда она появилась, а у отца нет. Потом появилась у меня. И то — в семнадцать лет. Обычно в таком поколении ядра передаются только одному ребёнку. Но почему-то так вышло, что и Соне досталось немного. А, судя по тому, как она своим голосом пол дома снесла, может быть, ей и больше досталось.

Хопёрск прямо-таки обитель изгнанников и ослабевших дворян. Бахмутовы, Рокотов, мы с дядей. Да и большая часть моих коллег лекарей — это пятые-десятые сыновья баронов и графов, которые отцам оказались попросту не нужны.

Одна большая магическая свалка.

Мы добрались до перекрёстка, откуда виднелись одновременно и городской базар, и амбулатория.

— Ну что, Алексей, пора прощаться, — грустно улыбнулся Андрей. — Рад, что наши судьбы пересеклись тогда в поезде «Санкт-Петербург — Астрахань». Кто знает, может быть, ещё увидимся!

— Увидимся, конечно, — ответил я, пожимая руку Андрею. — Я пока из Хопёрска уезжать не собираюсь.

— Неужто он так тебе понравился? — удивился Бахмутов. — Я-то коплю деньги, чтобы всю семью отсюда в столицу перевезти. Городок мирный, но это только на первый взгляд. Ты уже и сам понял, сколько опасностей он в себе таит.

— С этим не поспоришь! — усмехнулся я. — А ты, Андрей, береги себя. Следи за лёгкими и, если снова попадёшь на фронт, не подставляйся под удар. Не забывай, что у тебя здесь семья.

Прощаться с Бахмутовым было горько. Он стал первым человеком, с которым мне удалось завязать дружбу в этом мире. А мир этот чертовски опасен. Андрей отправляется на войну, а я остаюсь в Хопёрске, внутри которого зреют свои маленькие войны.

И если сперва я немного скептически относился к нашей дружбе, то сейчас она стала настоящей. Мы многое вместе пережили, и не осталось поводов друг в друге сомневаться.

Вернувшись в амбулаторию, я принял ещё нескольких пациентов, после чего дошёл до кабинета Синицына.

— О! — воскликнул Илья. — А я уж думал, что господин Мечников про меня забыл!

— Забудешь тебя! — усмехнулся я. — Ну что, Илья Андреевич, готовы отдохнуть в эту пятницу?

Синицын взволнованно почесал свой длинный ус.

— На кутёж зовёшь? — прошептал он. — А девки будут?

— Несомненно! — ответил я. — Целая куча. В Саратове их, думаю, немало.

Синицын нахмурился, осознав, что я над ним шучу.

— А если серьёзно, Илья, я выбил нам обоим отгул в эту пятницу. Поедем в Саратов, патент регистрировать, — заключил я.

— Да что ж ты сразу-то не сказал?! — воскликнул он. — Это даже лучше, чем Хопёрский кутёж. Мы можем на все выходные в Саратове остаться — праздновать регистрацию патента!

— А вот это вряд ли. Вынужден разрушить твои планы, — произнёс я. — С нами поедет сестра моего друга. Нужно будет забросить её в бюро стихийных магов — инициацию зарегистрировать.

Синицын тут же забыл про свои планы и подбежал ко мне.

— Девушка? Маг? Да ещё и стихийница? Хорошенькая?

Синицын лез ко мне с вопросами так плотно, что мне начало казаться, будто его усы вот-вот выколют мне глаза.

— Да успокойся ты, донжуан! — оттолкнул Илью я. — Слышал же, что я сказал? Сестра друга. Молодая, пугливая. Даже не думай к ней приставать!

— Да что ж такое! — вздохнул Синицын. — Ни праздника, ни прекрасных дам… Мне что-то думается, что наш с тобой союз — это что-то совсем уж скучное.

— Зато прибыльное и народу полезное, — отметил я.

— Верно говоришь! А где деньги — там и дамы! — заключил для себя Синицын. — Чертежи только взять с собой не забудь.

— Какие чертежи? — не понял я.