* * *

Будильник разбудил меня через четыре часа. Я проснулся… и сразу давай хотеть спать. Но пришлось взбодрить организм холодным душем. Стоя под струями ледяной воды, понял, что у меня есть чем покормить вампиршу — вспомнил, как на Антеро лежал в холодной и мокрой луже.

Четверть часа спустя уже стоял в медсанчасти и открывал холодильник с автономным генератором — такие необходимы на случай, если на Волоте случится беда с основным источником питания. Открыв дверцу, обнаружил стройные рядочки донорских пакетов с кровью. Хотя нет, неправильно. Не донорских. Вот, на упаковках пометка, что кровь синтетическая. Совсем, как на Антеро. Тоже сгодится. На самом деле для экстренного переливания такая даже лучше. У нее нет группы, и она гарантированно ничем не заражена.

— Завтрак в постель, — я бросил пакет на столик перед диваном, на котором растянулась вампирша. Направлять на нее револьвер не стал, поскольку против распущенных волос альпа это даже не смешно — целиться нужно почти в упор. Зато дверь за собой заблокировал.

— Ты издеваешься? — возмутилась кровососка, взяв пакет в руки. — Хочешь, чтобы я питалась искусственной дрянью?

— Или так, или голодай.

— А не боишься, что я предпочту твои венки?

— Если я не выйду отсюда, то и ты не выйдешь. Я распорядился немедленно начать заваривать дверь, если не покину отсек через пятнадцать минут.

— Какой ты предусмотрительный, прям скучно.

Мы немного поиграли в гляделки. Я бесстрастно смотрел в ее алые рубины, даже руку в карман с равнодушным видом засунул. Там мои пальцы сжались на талисмане в стиле Миши, один подцепил кольцо чеки. Просто страховка. Эта сучка меня точно не переживет — даже, чтобы сдохнуть от голода.

— Смотрите-ка, капитан не только со стальной рукой, но и с такими же яйцами, — фыркнула беловласка через минуту.

Она все же присосалась к трубочке, но тут же поморщилась.

— Боже, давно я такой дряни не пила. Там за бортом полно дикого зверья, я бы могла…

— Нет, — сухо отрезал я. — Ты не покинешь борт.

— Да? А в туалет-то меня хотя бы выпустят? Или ведро притащишь?

— Я выпущу тебя, дорогуша. Тебе ведь и помыться не помешает. Ни одни люди потом разят, подмышки полукровок тоже после сна не фиалками пахнут.

На слове «полукровка» она оскалилась, а красные глаза начали едва заметно мерцать.

Но я плевать хотел, просто продолжал:

— Ты получишь собственную каюту, и до прибытия в Ходдимир будешь числиться в штате. Даже зарплату штурмана получишь. За вычетом издержек на ремонт, разумеется.

— И что я должна сделать, чтобы заслужить такие привилегии? — она саркастично прищурилась.

— Ты принесешь мне священную клятву. Поклянешься жизнью Велоны, как последней высшей, что не причинишь вреда ни мне, ни остальным членам экипажа, что не попытаешься сбежать и не станешь пренебрегать обязанностями штурмана, пока мы не рассчитаемся в Ходдимире.

Она смерила меня суровым взглядом, но разлепила губы и произнесла:

— Клянусь жизнью Велоны, что выполню все это.

— Нет, давай-ка по форме, как у вас там полагается.

Взгляд альпы стал еще тяжелее. Десять минут спустя она закончила:

— И коли нарушу я клятву сию, пусть бог крови проклянет меня, и станут вены мои полны отравы, что уничтожит плоть и душу мою.

* * *

Я разблокировал дверь и сделал галантный жест механической рукой:

— Дамы вперед.

Вампирша так же наигранно присела в книксене. Правда, платья с пышной юбкой на ней не было, так что она широко развела пряди волос. Вернее, те сами раздвинулись. Я только сжал челюсти и поиграл желваками. Придется привыкнуть, что эта тварь с ее шевелящейся шевелюрой расхаживает по Волоту свободно.

— Надеюсь, клятва для тебя не пустой звук.

— Меня не люди воспитывали, — скривилась полукровка. — Наши законы и обычаи я чту.

— Охотно верю, — буркнул я и нажал на пару кнопок коммуникатора. — Шондра, наша кошечка уже проснулась?

— Да, сидит с пушистиком рядом со мной.

— Хорошо, заблокируй все рычаги и панели, привяжи ее к креслу и пусть учится дежурить правильно. Ты нужна мне внизу.

— А чего ты вчера их не заблокировал-то, когда ее вместо себя усадил? — спросила Шондра.

Отвечать, что у меня все мысли были о другом, не хотелось.

— Спускайся, пора заняться пробоиной, — скрежетнул я зубами.

— Хорошо, сейчас буду, — ответила турельщица без энтузиазма.

— И прихвати по дороге пару автоматов, — велел напоследок.