Когда пришло время ужина, я специально набил брюхо по максимуму, чувствуя, как желудок наполняется приятной тяжестью. Я надеялся, что для волчьей формы обильная пища послужит источником дополнительной силы. Еда, калории – всё это могло понадобиться нам ночью, чтобы продержаться как можно дольше. В столовой стоял привычный гвалт, студенты обсуждали что-то свое, но я не вслушивался. Чувствовал только пристальный взгляд Майи, которая уже закончила трапезу и продолжала пялиться на меня. Ее взгляд был пронизан тревогой, и я знал, что она явно что-то подозревает. Пчёлка была готова спросить или выслушать, что происходит, но я избегал ее взгляда, не желая никаких разговоров.

– Лёнь, может, пойдем в общагу? Ты выглядишь так, будто не спал целый год, – сказала она голосом, полным тревоги, а в глазах читалось непонимание. – Радует хотя бы то, что поел, но и пугают объёмы сожранного!

Слова подруги проникли в сознание, словно теплый ветер, но я не мог позволить себе дать слабину.

– Я приду позже, – ответил я коротко, стараясь не смотреть на оркшу.

Я знал, что обнаружу в ее глазах беспокойство, и боялся, что это может поколебать мое решение. Майя еще немного постояла, явно желая что-то добавить, но потом просто кивнула и ушла. Ее шаги затихли вдали, а я остался сидеть за столом наедине с тяжёлыми мыслями. Казалось, что даже стены столовой давили на меня, не позволяя вольно вдохнуть.

Когда практически все разошлись, я направился в место, где один раз уже нашел абсолютный покой, пускай и совсем ненадолго.

Пещера.

Та самая пещера, где мы с Севой и Лианой совершили наш первый стайный оборот. Место, где мы стали единым целым, где я впервые ощутил всю мощь связи со стаей. Там всё еще оставались наши подстилки – холодные, никем не использованные, но я знал, что здесь смогу уловить хотя бы чуть-чуть ее присутствие. Каждый шаг по мокрому снегу отдавался в ушах глухими ударами сердца. Сумерки плавно окутывали лес, воздух был холоден, а небо – тяжёлым и мрачным.

Я вошел в пещеру, и знакомый запах сырости и холодного камня обрушился на обоняние. Ночь начала укрывать обстановку снаружи, когда я опустился на подстилку Лианы, вдыхая запах ее волчицы. Аромат принцессы едва уловимый, но он всё еще был здесь, безусловно. Словно слабое эхо ее присутствия. Я сидел на влажной ткани, глядя, как пространство за пределами пещеры подсвечивается светом полной луны, и чувствовал, как внутри меня нарастала глухая ярость. Мой волк находился в крайней степени возбуждения, он метался, требовал свободы, и сегодня я был готов эту свободу ему отдать. Здесь, на этом месте, всё, что было мной прежним, стало ненужным.

– Делай что хочешь, – тихо сказал я внутрь, обращаясь к истинному зверю. – Сегодня не стану вмешиваться. Ты можешь полностью распоряжаться нашим телом. Я знаю, чего ты хочешь, и верю, что ты найдешь ее, если она где-то там.

Я быстро разделся, не обращая внимания на холод. Сердце гулко билось в груди, когда лунный свет начал проникать в пещеру. Яркий и холодный, как ледяной огонь. Я чувствовал, как волк поднимался внутри меня, как волны ярости захлестывали всё человеческое.

Эта ночь – наша.

Внутри не было страха, только тоска и невыносимое желание найти ее. Я уже не мог больше ждать. Весь этот месяц, каждая секунда стали мучением, пыткой, которая не давала покоя.

Кожа начала трещать, мышцы сокращались, тело ломалось и перестраивалось. Я не сопротивлялся, позволял процессу происходить, наблюдал за тем, как волк берет верх. Стиснув зубы от боли, смотрел, как руки превращаются в лапы, как ногти удлиняются, становясь когтями, как всё человеческое постепенно исчезает. Этот процесс не был ни быстрым, ни легким, но я знал, что каждая минута страданий приближает меня к тому, чего так отчаянно жаждал.

Я вспомнил Лиану, ее улыбку, глаза, и то, как они светились, когда она смеялась. Эти воспоминания, словно огонь, разжигали ярость внутри меня. Я не мог позволить им исчезнуть, не мог позволить, чтобы кто-то отнял ее у меня. И эта ярость была единственной силой, которая поддерживала меня в этот момент.

И вот я больше не человек.

Черный волк, от которого исходят волны дикого гнева и отчаяния, медленно выходит из пещеры. Свет луны освещает нас, и я чувствую, как инстинкты захватывают меня до конца. Больше нет человеческих мыслей, нет сомнений, нет страха. Есть только цель. Найти ее. Найти и вернуть. Убить любого, кто встанет у меня на пути! Этой ночью мы пойдем до конца. Эта ночь принадлежит только нам, и ничто не сможет нас остановить.

Волк поднял голову, вглядываясь в глубину леса, чувствуя, как ветер разносит разнообразие запахов. Я различал их мельчайшие оттенки – мелких животных, птиц, деревьев, мокрой земли. Но я искал лишь один. Инстинкт гнал нас вперед, и я не сопротивлялся. Волк был свободен, и он знал, что ему нужно делать.

***

ДраКоша, за последние дни слегка ослабевший, наблюдал за хозяином, оставаясь в невидимом для всех режиме. Леонид выглядел изможденным, его глаза утратили привычный блеск, а лицо осунулось после месяца бесплодных поисков. Совесть не позволяла фамильяру напоминать о своем пропитании, видя, как бро занимается самоедством. Со вчерашнего дня Лёня повел себя максимально скрытно и подозрительно. Он не признался, куда бегал от фамильяра через портал, а котоящер чувствовал лишь сильную ауру электромагиии, что хозяин принес на себе.