Смертельная смесь, но, благодаря непрерывному циклу постоянного прогорания газа через все туннели, нахождение в пещере было абсолютно безопасным.

В этом узком коридоре я лишь боялся потерять сознание от нехватки кислорода. Но мой организм стойко справлялся с воздушным ядом, пуская в мою кровь отфильтрованные дозы кислорода. Головокружение отсутствовало, тошнота или спазмы меня не тревожили.

Ударом ноги я отпёр третью дверь. На меня тут-же упала решётчатая тень от сотни металлических клеток, стоявших небоскрёбами по всей комнате. Здесь чисто. Крыс нет. Нет разлитого по полу гноя. Значит запах шёл не отсюда. Когда я окончательно убедился в том, что я здесь не одни…

— Я тебя вижу… — булькающий голос раздался в конце коридора.

Я шагнул вперёд, выйдя из прямоугольника лунного света, и произнёс:

— Теперь нет.

Тихий булькающий смех медленно заполнял коридор. Я шагнул ему навстречу. На встречу страху.

— Инга-Инга-Инга… — жужжащие вокруг гноящегося тела Бориса мухи насыщали голос жутким тембром, казалось, что он говорит через фильтр противогаза. — Ответь мне честно, ради чего ты стала уродкой? Чтобы отомстить мне?

— Уродом стал ты! А я была при смерти! Я спасла себя!

— Спасла она себя… — он гулко рассмеялся. — … ты больна! Заражена! Считаешь, жизнь теперь станет лучше? Веришь в то, что всё наладится?

— Убрав тебя я обязательно налажу свою жизнь, Борис. Можешь не сомневаться!

— Я понятия не имею, что вы там задумали с Андреем, но поверь мне, это бред! У вас ничего не выйдет! Андрей валяется там снаружи, с разорванным животом. Он не жилец!

— Он жив!

Я медленно иду по коридору вперёд. И с каждым шагом голос Бориса наполняется страхом и отчаянием.

— Инга, — говорит он, — зачем я тебе? Ты забываешь, я — правитель! У меня под боком армия! У нас впереди ещё сотни не завоёванных деревень! Мы можем пойти вместе. А? Давай договоримся и уйдём вместе?

— Ты предал меня!

— Я тебя не предавал! — взревел Борис. — Я защищал своих людей от твоего предательства!

— Ты бросил их на убой, как домашнюю скотину!

— Глупая девчонка, ты села играть против умных людей. И даже не знаешь правил!

— У меня своя игра. И правила придумываю я.

Оглушительный рёв заставил меня замереть. Загрохотали доски. Я даже услышал, как это огромное тело фыркнуло, словно бык. Он побежал на меня!

Я выставил перед собой меч и сгруппировался.

— СДОХНИ! — вопль Бориса заполнил весь коридор.

Секира рассекла воздух где-то в метре от меня. Раздался глухой удар.

— СУКА! — крикнул Борис.

По звуку мне стало ясно, что лезвие секиры застряло в потолочных досках. Борис снова ухнул, и снова секира рассекла воздух. Пол содрогнулся от сильнейшего удара. Секира вонзилась в половые доски. Я ткнул мечом вниз, надеясь попасть по рукам, или перерубить древко секиры. Кончик лезвия кольнул лишь спёртый воздух.

Свист секиры.

Близко. Очень близко. Мои руки с трудом удержали меч, застрявший где-то между лезвием секиры и древком. Стена по левую руку болезненно завизжала лопающимся деревом. Скрежет. Гнойных доспех Бориса отозвался рвущейся плотью.

Непроглядная темень.

Пришлось быстро отступить. И резко дернуть на себя меч, высвободив его из капкана. Абсолютно бесполезная драка в замкнутом пространстве. Но никто останавливаться не собирался.

Борис перевёл дыхание, и тут-же кинулся на меня.

Я отскочил. И встал ровно в полоску лунного света, протянувшейся по полу из комнаты напротив. Вытянутые страхом губы и пустые глазницы на высушенном куске грубо срезанного лица показались мне на мгновение, чуть не снеся мне пол башки. Распахнутая дверь напротив разлетелась в щепки. Я был на волоске…

Ход моих мысли оборвал сильнейший удар в лицо. Кулак Бориса разбил нос, под давлением лопнули губы, а вся кожа на лице покрылась мелкими царапинами, словно бок машины пропахал автобус. Я отлетел на добрый метр. Рухнул на спину, но был готов сразу же вскочить на ноги, как в полоске света мелькнул несущийся на меня Борис. Окружённый сотней мух, он походил на новорождённого уродца компостной ямы. Весь измазанный гнилью и соками разложений. Перепачканный с ног до головы сгнившей травой с налипшими ошмётками раздавленных овощей. И вонь… На меня словно дунул ветерок, прошедший через мусорный полигон.

Лёжа на спине, я рассек воздух у самого пояса Бориса. Тесно! Слишком тесно для широко удара, но мне и не нужно было калечить Бориса. Лишь припугнуть, затормозить.

Я слабо ударил перед собой. Кончик кровавого лезвия ударился о стену, после чего сразу же полетел в пол. Уродливое лицо секиры упало на лезвие, прижав его намертво к полу. У меня не хватило сил противиться. Я выпустил рукоять меча и кувырком перекатился назад, спрятавшись в тени.

Уродливое тело Бориса снова вспыхнуло серебром в очередной полоске света. Белёсый глаза быстро обшаривали тьму. Огромные кулаки крепко сжимали древко секиры, издавая натужный хруст. Мне даже показалось, что он пытался меня вынюхать.