Что-то было категорически не так с нашим «трофеем». Я активировал целительское зрение, и картина заставила меня присвистнуть. В груди твари, где мы с Костей недавно устроили кардиологическую операцию, зияла пустота, как и положено. Но не просто дыра — оттуда вырывались клубы призрачного дыма. А вместо своего дебильного «гргргр-роблакс» тварь теперь выдавала нечто на каком-то мёртвом языке…

Так, включаем мозги… я перекатился под очередным ударом, попутно анализируя ситуацию. Вариант проклятие. Нет мимо, тут явно свежая работа. Остается… вселение души? Твою ж мать…

Вселение души — запрещенная иномирская магия. Какой-то умник решил устроить нам незабываемый вечер. Причем умник знающий — такие ритуалы.

Использовать некромантию сейчас нельзя — слишком много свидетелей, слишком много вопросов потом будет. Придется работать как обычный целитель. Я начал перенаправлять энергию, усиливая мышцы, но ядро почти опустело после недавних приключений. В голове замелькали варианты: где взять силу, у кого её можно «одолжить» на время…

Глухой удар и звон разбитого стекла привлекли мое внимание. Ефим лежал у стены, его очки разлетелись вдребезги, а по лбу стекала струйка крови. Я метнулся к нему, активируя целительское зрение.

Я быстро запустил регенерацию тканей, восстанавливая целостность кожи и подкожных слоев. Правда, шрам у Ефы все равно остался… тонкий, извилистый, как на желтом треугольном знаке, что висят на трансформаторных будках.

Я позволил себе хищную улыбку, осторожно нащупывая энергетические каналы Ефима. Ничего личного, коллега, просто мне эта сила сейчас нужнее. Начал аккуратно вытягивать энергию — тонкими струйками, чтобы не повредить его ядро. Сила потекла по моим каналам, наполняя истощенное хранилище.

— К-какого демона ты делаешь? — пробормотал Ефим, пытаясь сфокусировать на мне поплывший взгляд. Его аура уже начала тускнеть.

— Одалживаю ресурсы у коллеги, — я сосредоточился на его мозге, тонко настраивая нейронные связи. — Не переживай, верну. Наверное. А теперь спи — завтра расскажешь, какие интересные сны тебе приснились.

— Тебе лучше не зна… — начал Ефим, но я уже запустил каскадную реакцию выработки мелатонина. Его веки дрогнули и закрылись.

Я выпрямился, чувствуя, как по телу разливается восстановленная сила. Теперь можно и повеселиться. Сконцентрировал энергию в правой ладони, формируя ее в меч.

— Ну что, — обратился я к троллю, который как раз разворачивался ко мне — Покажешь дяде доктору, где у тебя болит?

Клинок рассек воздух, оставляя за собой шлейф черного дыма. Я работал хирургически точно — каждый удар был рассчитан на максимальный урон при минимальных энергозатратах. Но стоило лезвию прорезать серую кожу тролля, как из раны начинал сочиться призрачный туман. Тварь внутри твари совсем озверела.

Катя двигалась с нечеловеческой скоростью. Ее руки порхали в воздухе, чертя сложные узоры боевых печатей. Одна взорвалась каскадом ослепительных вспышек, на мгновение дезориентировав монстра. Следом полетела связывающая печать — светящиеся нити оплели ноги тролля.

— Держи его! — крикнула сестра, активируя еще одну печать. Воздух загустел от концентрации силы.

Тролль заревел и разорвал путы. Печать разлетелась искрами, но Катя уже готовила новую комбинацию — тройная печать подавления. Ее пальцы двигались с такой скоростью, что оставляли в воздухе светящиеся следы.

Я попытался высосать из твари жизненную силу, но… что можно высосать из трупа, которым управляет мертвый дух? То, что мертво, умереть не может… и тут я почувствовал это — внутри натянулась какая-то красная нить, пульсирующая в противофазе с моим сердцебиением. С каждым ударом пульса становилось тяжелее дышать, перед глазами плыли черные пятна.

— Брат, отходи! — Катя метнула очередную печать, которая взорвалась огненным смерчем. — Ты что, шатаешься?!

Я проигнорировал ее крик. Сейчас было не до нежностей — эта красная дрянь внутри явно что-то делала с моим организмом, а изучать ее, пока одержимый тролль крушит все вокруг, не было возможности.

— Все нахрен, надоело! — процедил я сквозь зубы, вливая в клинок остатки силы.

Меч откликнулся, удлиняясь и обрастая клубящейся тьмой. Когда его кончик вонзился в землю, от точки удара разбежалась сеть трещин. Я двинулся на тролля, волоча за собой клинок — он вспахивал камни, оставляя дымящуюся борозду.

Катя, увидев мой маневр, мгновенно перестроила тактику. Ее печати теперь летели точно в глаза монстру, отвлекая его внимание.

— Дима, только не геройствуй! — крикнула она, запуская особенно мощную печать. — Я сама с ним разберусь!

Но я уже оттолкнулся от земли. Мир на мгновение замер — я в воздухе, клинок нацелен точно в глаз твари, Катя застыла с недорисованной печатью… А потом время снова пошло, и лезвие вошло точно в цель.

Тролль рухнул, как подрубленное дерево. Земля содрогнулась от удара его туши, взметнув облако пыли. А затем из раны в его глазу начало сочиться призрачное свечение — сначала тонкой струйкой, потом все более широким потоком. Полупрозрачная фигура древнего воина поднялась над телом тролля. Берсерк… он запрокинул голову в беззвучном крике. Еще мгновение — и его силуэт начал таять, распадаясь на клочки тумана, которые тут же развеял ветер.