– Я это не контролирую, – с ухмылкой сказал светлый. Он всего лишь поднял уголок губ, а меня словно молнией поразило: мой сладкий улыбнулся!

Талсадар разозлился, и, заиграв желваками на лице, схватил меня за затылок, повернул к себе лицом и прижал голову к груди, лишая возможности видеть Дарсиэля. В голове немного прочистилось, дурман ослаб, появилось чувство стыда, но до конца очарование моим личным эльфийском божеством никуда не делось.

– Все же, похоже, на Крисс действуют именно чары, – прокомментировал Хирон, увидев, что я затихла рядом с Талсадаром.

Дарсиэль нахмурился и сказал:

– Действительно, странно. Но это не главная наша проблема сейчас. Давайте о деле. Мой отец хочет захватить власть, он пленил Карнаниэля. Сейчас в Гринлойде введено чрезвычайное положение и объявлено, что король при смерти.

– Ты выступаешь против отца? – удивленно уточнил Хирон.

– Смерти я его не хочу – предупреждаю! Однако видеть его королем тоже не желаю.

– Тут все как дома! Такие же бездушные твари! Эльфы – такие эльфы, в любом цвете, – не унимался дроу.

– Я против, чтобы он получил власть, так как Таллиэль мечтает об империи и планирует захватить человеческие государства. Начнет с Сабирии, а там кто знает. Очевидно, что Даркмар не так силен, как раньше, поэтому, скорее всего, сохранит нейтралитет.

– И для чего он попытался запереть нас?

– Мой отец все решает с позиции силы, а шантаж – лучшее средство дипломатии. Пока он не готов выносить сор из избы, так что выпускать вас никто не планировал, по крайней мере в ближайшее время, пока Карнаниэль не умрет. Захват власти требует особых мер. Впрочем, вам как раз это должно быть понятно, ведь и у вас на троне сидит самозванец.

– Я попросил бы без комментариев, – угрожающе прошипел Талсадар, а я вновь почувствовала приступ непреодолимой тяги к Дарсиэлю. Похоже, чем он больше говорит, тем сложнее мне сохранять спокойствие. Темный так сильно прижал мою голову к себе, что почти перекрыл возможность дышать, а мне хоть бы хны – я купалась в волнах эйфории от близости светлого.

Я ерзала в тисках рук Талсадара в стремлении прорваться к светлому, но тот держал крепко, не отпускал. Разговор предполагался долгий, поэтому, устав стоять, мы расселись на диване и креслах в углу зала. Талсадар посадил меня рядом, обнял рукой и накрепко зафиксировал мою голову под мышкой, лишая возможности видеть светлого. Вслух я не протестовала, но за свободу боролась изо всех сил: крутилась, проявляя чудеса гибкости, однако дроу не давал ни одного шанса. Трое мужчин делали вид, что не видят моих потуг, и продолжали беседу.

– Нам не нужна война, идеи отца разрушительны и приведут всех в никуда, – сказал Дарсиэль.

– Хорошо, а что ты хочешь от нас? – уточнил Талсадар.

– Того, что вы сделали со стенами ваших покоев. Немного разрушения. Нужно вытащить Карнаниэля и дать ему возможность вернуться на трон.

– А ты не можешь это сделать? Отец тебе доверяет – тебе это проще простого, – вмешался Хирон.

– В том-то и дело, что не могу. На место пленения его величества наложили магический щит, который нам, светлым, не сломать. Этот же щит был и на ваших покоях, но вы с поразительной легкостью преодолели его и выжгли дыры в стенах, тем самым доказав, что как раз вы мне и нужны.

– Плату мы возьмем ростком древа жизни. Если Карнаниэль заартачится, ты убедишь его, – предупредил Талсадар Дарсиэля.

– Я согласен, – кивнул головой светлый.

Мужчины договорились, а потом посмотрели на меня. Их внимание я привлекла тем, что воспользовалась секундным ослаблением хватки Талсадара и предприняла отчаянную попытку побега. Извернувшись и замерев в неимоверно сложной для любого живого существа позе, я смогла вновь взглянуть на объект моих воздыханий. Вопреки моему же разуму, тело потащило меня к Дарсиэлю: я сползла с кресла, встав на четвереньки, и устремилась к нему, однако дроу схватил меня за шкирку и вернул на место.

– М-да. Даже я признаю, что не способен настолько вдохновлять женщин. Это действительно мои чары. Возможно, с полукровками не работают законы светлой магии, – говорил Дарсиэль, пораженно глядя на мою акробатику. – Может, мне все же взять ее в постель? Снять напряжение, так сказать, – предложил он с хищной ухмылкой. Похоже, его увлекла моя мания: сейчас светлый лорд по-настоящему заинтересовался. Он наблюдал за каждой моей эмоцией, считывая готовность на все, и ему нравилось, то, что он видит. Бросив очередной продолжительный взгляд и представив что-то, похоже, очень воодушевляющее, лорд прикусил губу и сверкнул глазами, затем повернулся к Талсадару и более настойчиво повторил:

– Одолжите свою полукровку на ночь? Я слышал, что у дроу есть такая практика.

– Нет! – рыкнул Талсадар так резко, что даже я на секунду очнулась. – Криссандра неприкосновенна. Предупреждаю: дотронешься – убью.

– Как скажете, – вздохнул Дарсиэль, особо, впрочем, не расстраиваясь. – Главное – вызволите короля из плена. Эльф замолчал, а потом все же добавил, опять поймав меня в плен своих глаз:

– Однако же, какое необычное имя. На древнеэльфийском, кажется, «мстящая»?

Ему никто не ответил. Вместо этого Талсадар потребовал: