Вскоре мы оказались в длинном коридоре с кучей узких дверей. Подгоняемые тычками, пленники оказались распределены по камерам. Солдаты, о чём-то перешучиваясь, заперли двери и покинули коридор, в котором тут же повисла тишина, нарушаемая лишь всхлипами девушек-близняшек, доносящимися из-за одной из закрытых дверей…

Всё вокруг вдруг заволокло туманом.

Однако я даже не успел испугаться (да и не планировал так-то!) — как он рассеялся, и я оказался в небольшой комнате.

В воздухе висел густой запах жареного мяса, пота и крови.

— Дерьмо космочервей… — пробормотал я, прекрасно понимая, что это за помещение.

Пыточная.

Каменные стены без единого намёка на окна, раскалённый горн в углу, на котором нагревались жуткие металлические инструменты, на стенах висел целый арсенал палача, начиная от щипцов, и заканчивая ручными циркулярными пилами. У дальней от меня стены находилось несколько стеклянных коробов, в которых копошились разные твари. Многоножки, пауки, огромные черви, пиявки, какие-то насекомые и земноводные… И каждая из них была не просто живым существом — вокруг них витала гнилостная аура тьмы…

В центре помещения было установлено три деревянных каркаса в форме огромных букв «Х». Две конструкции пустовали, а вот к третьей (средней) был…

— Проклятье…

К средней конструкции был прибит человек — тот самый крепкий европеец, который был среди «пятёрки» пленников, приведённых в замок.

И прибит он был самым отвратительным образом — руки задраны и разведены, ноги тоже — каждую конечность пронзал здоровенный стальной гвоздь. Судя по загустевшей крови — парень висел здесь уже какое-то время…

Шрамы, ожоги и срезанные лоскуты кожи «украшали» всё тело несчастного. Вместо одного глаза зиял кровавый провал, половина зубов оказалась выбита.

Перед пленником стоял другой человек.

Мужчина среднего возраста — невысокий и толстый, смуглокожий индус, с порочным лицом маньяка и пышными усами доброго дедули.

Его здоровенный тюрбан из дорогих тканей возвышался чуть ли не на полметра над головой, был украшен драгоценными камнями и павлиньими перьями. Одежда тоже явно указывала на высокий статус толстяка. Длинное дхоти (шаровары) из дорогой лиловой ткани, украшенной золотым орнаментом, белоснежный шервани (верхняя одежда, напоминающая длинный пиджак), оттороченный крохотными чёрными магическими кристаллами, и местами заляпанными кровью.

На руках индуса блистали десять перстней с крупными камнями, на боку, над дорогим шёлковым поясом синего цвета, были закреплены изысканные ножны с длинным кинжалом, а на шее болтался здоровенный круглый амулет из золота.

Его глаза — маленькие, чёрные, как угольки, жадно изучали скорченное от боли лицо пленника.

Словно глаза хищника, который хочет поиграть со своей добычей подольше, прежде чем сожрать её…

— Ну что, аджанби? — произнёс он тихим, глубоким голосом, — Очнулся? Хорошо, хорошо… Мне претит тратить на тебя лишние минуты…

— Зачем… Зачем… — прохрипел пленник, — Что я… Сделал?..

— Ничего, червь, ровным счётом ничего! — весело отозвался индус, натягивая перчатку и беря из горна раскалённый нож.

Глаза пришедшего в себя пленника бешено завращались. Он дёрнулся раз, другой — но это лишь заставило кровоточить его раны из прибитых к дереву ладоней.

— Н-нет! — снова захрипел бедолага, — Н-нет! За что…

— Причина только одна, аджанби, — ровно произнёс индус, начиная срезать с предплечья несчастного кусок кожи.

В воздухе снова запахло жареным мясом, пленник заорал неестественным, нечеловечемким криком, и снова забился на своём распятии, а я сцепил зубы и почувствовал прилив ледяной ярости.

Мне тоже было любопытно, чего такого натворил этот бедолага.

Закончив срезать кожу, индус (совершенно не обращающий внимания на крики пленника), кинул кусок в стоящее рядом окровавленное ведро, и вновь повернулся к пленнику.

— З-зачем…

— Ты — джадугар… Как это по вашему? Маг. Колдун.

— Д-да…

— Как и я. Но мы… Алаг. Разные.

— Я не… Я не понимаю… Я просто… Искал… Друга…

— Мне всё равно, аджанби… Всё равно… Ты оказался на моей земле. Здесь, у нас в Бхаррат, всё не так, как у вас в большом, «цивилизованном», — он буквально выплюнул это слово, — мире. Здесь слабы становятся добычей, а сильные — хищники!

— Что… Что вы хотите… Узнать?..

— Узнать?! — индус расхохотался, и резким, отточенным движением, которое не ждёшь от такого толстяка, полоснул бедолагу ножом по лицу.