Я ухмыльнулся:

— Быстро сработали. Хорошо, не лезьте на рожон, но постарайтесь не дать ему улизнуть.

— Понял. Поезд отходит через минут двадцать, так что советую поторопиться. Мой народ его упускать не собирается.

— Отлично, выезжаю, — отрезал я и сбросил вызов. Тут же обернулся к Лине: — Поехали, у нас мало времени.

Она быстро поняла, о чём речь: Гаджи-бей нашёл Давида. Но сама прикусила губу, явно не до конца веря, что это и есть зачинщик всех бед. Я уже развернулся к выходу, как вдруг вспомнил:

— И да, ваше сиятельство. Где-то на вашей подконтрольной территории сидит араб по имени Малик. Его надо бы освободить. В будущем сражении мне пригодится вся имеющаяся мощь.

Князь посмотрел на одного из своих людей, тот ему что-то шепнул.

— Его задерживали не мы, а Ладыжин, — сказал князь. — Отпускать его вне нашей компетенции.

— Настойчиво попрошу выполнить мою просьбу, — сжав зубы, сказал я. — Ладыжин не помеха в этом вопросе.

— Он хотя бы жив? — усмехнулся князь.

— Пока, да, — кивнул я. — Я ещё не решил, что с ним буду делать.

— Надеюсь, вы примите верное решение, — сказал князь, приподнимаясь со стула. — Он уже тут всех достал. На него нет никакой управы.

— Если следовать закону, то да, — усмехнулся я.

— Удачи вам, — кивнул князь.

— Вам она нужнее, — качнул головой я.

Мы вышли из кабинета, на пути я заметил уже помятое оцепление: те, кто пытался нас задержать, сидели, потирая ушибы. Лишь кивнув им, мы двинулись дальше.

— Идём, Лина, — поторопил я, и она, догоняя, спросила еле слышно:

— Правда на вокзале нашли… Давида?

— Да, — коротко ответил я. — Собирается бежать. Сейчас всё встанет на свои места.

Мы в темпе выбежали из здания, полицейские у входа уже расступились, да и охрана, что нас блокировала ранее, отошла в сторону. Я сел за руль нашей имперской машины, завёл мотор. Лина заняла место рядом, при этом взгляд у неё был какой-то отрешённый.

— Даниил, — заговорила она, когда я рванул с места на дорогу, — если это правда Давид, я… я даже не знаю. Он всегда казался мне таким… уравновешенным, из интеллигентов. Были, конечно, моменты, но…

— Люди меняются. И не всегда в лучшую сторону. Думаю, он как-то связан с Третьим Кругом. Кому ещё нужен хаос в Империи, я не представляю.

Лина смотрела в лобовое стекло, где проносились перепуганные прохожие и машины:

— Я… если он и правда устроил всё это, я придушу его лично.

Я краем глаза оценил её решимость: да, после всех наших передряг и чудовищ она наверняка обозлилась на того, кто породил кошмар. Но при этом читалась боль, будто в душе она всё ещё хочет верить в невиновность Давида. Увы, ей придётся смириться с правдой.

— Всё, не отвлекайся, — буркнул я, повышая скорость. — Нам нужно успеть за двадцать минут, чтобы перехватить этот поезд.

Она молча кивнула. Дороги в центре были разгружены, поскольку большая часть населения сейчас разбегалась в сторону окраин. А вот у вокзала, судя по всему, могла быть давка — те, кто хотят уехать, бегут туда, пусть ещё не объявлен режим эвакуации, но пугливому люду много и не надо.

Как ни странно, за эти двадцать минут мы всё же сумели добраться до вокзала. Я припарковался кое-как напротив главного входа, заслышав грохот тысяч голосов и сигналов: толпы пассажиров, нервы на взводе. Часть поездов отменили, часть вывели из графика. А вот какой-то состав, видимо, всё же собирался уходить по расписанию.

— Бежим, — сказал я, выходя из машины. — Поезд вот-вот тронется.

Мы, не теряя времени, помчались к перрону. Действительно, там царил дурдом: множество людей бегало с чемоданами, разыскивая свои пути. Лина наклонила голову, пытаясь что-то разглядеть, а я вслушивался в общую какофонию.

На табло высвечивались отправления, я в спешке ловил глазами направления. И вдруг заметил в дальнем конце пятого пути состав, который уже выпустил клубы дыма и вроде как должен тронуться. Туда и поспешили. Но когда мы почти добрались, услышали прощальное шипение, и поезд медленно двинулся.

— Стой! — выкрикнула Лина, голос сорвался в крик. Она бросилась вслед вагонам, но понятно, что машинист на крик реагировать не станет.

— Проклятье, — прошипел я, оглядываясь. Скорость набиралась, вагоны уходили вперёд.

Я уж думал развернуться к машине, собираясь обогнать поезд и встретить его на следующей станции. Но вдруг состав резко дёрнулся и встал. Тормоза заскрипели, и громоздкий локомотив уткнулся носом в воздух. Лина замерла, переведя дыхание.

— Быстро, идём! — крикнул я, подавая Лине знак. Мы рванули вдоль вагонов, при этом замечая группу азербайджанцев, стоявших дальше у платформы. Я узнал среди них Сухбана — того самого, который когда-то неслабо на меня злился. И всё же сейчас он, увидев меня, выглядел не враждебно, а решительно.