<p> Валентайну Блэквуду пять сотен лет, но по внешнему виду так и не скажешь. Красив, как дьявол, безумно богат, носит герцогский титул. Он последний в Азарии чёрный маг, и характер нелестному званию соответствует. Его именем пугают непослушных детей, да и взрослые боятся его. Ходит легенда о загубленных им юных невестах. Молодые девушки из знатных родов мечтают лишь об одном — не попасться ему на глаза. А вот он страстно хочет поскорее жениться и завести как можно больше детей.</p> <p> Мне сорок один, я эмигрантка с Земли, моя дочь — королева. В жизни не связалась бы с подобным мужчиной, вот только он случайно проклял меня.</p>
1
Глава 1. Хрустальный шар
— Самое страшное, что может случиться в жизни женщины — потеря ребёнка. Эти гады этим пользуются, Лина. Знают, на что давить, мерзавцы! Работают, как по учебнику — тумана нагонят, наобещают всякого, и ты к ним снова с деньгами бежишь. Ну как же ты не понимаешь! Не знают они ничего, не могут знать! Тупо разводят на деньги, ещё и сердце рвут своим враньём. Продолжишь к ним ходить — останешься без всего, ещё и в психушку попадёшь. Лина, ну, Линочка, ну пожалуйста. Да остановись ты уже!
Лифт не работал, и нам пришлось подниматься пешком на девятый этаж. Это непросто для двух не самых молодых, не самых здоровых и спортивных женщин. Сердце уже на четвёртом начало выпрыгивать из груди, к шестому — мушки закружились перед глазами.
Мне сорок один, но когда в спортзал заглядываешь раз в пятилетку, а на работе не вылезаешь из-за стола, квест с девятиэтажкой со сломанным лифтом позволяет на все сто прочувствовать, как далеко ушла молодость, и как близка старость.
Ещё на втором этаже Наташа завела любимую шарманку, и я обогнала её на два пролёта. Затем мы пошли вровень, а на седьмом у меня воздух закончился. Стояла, держась за перила, слушала это всё под гул крови в ушах. Голову запрокинула, пытаясь удержать слёзы, а Ната всё своё, как всегда.
— Это просто обман! Линочка, ну хватит уже. Эти мошенницы тебе ни в чём не помогут, Анжелочку твою не найдут.
Хорошая у меня подруга. Остальные, когда беда с Анжелой случилась, отвалились, а Ната осталась. Возится вот со мной, пытается вразумить.
Она ведь права. Сколько бабок, гадалок и дипломированных, тьфу, ведьм я уже обошла. Официально моего ангелочка уже полтора года ищут. И неофициально — и волонтёры, и те, кто за поиски получают оплату. Результат у всех нулевой.
Гадалки — последнее средство. Дальше только смириться, что никогда уже дочь не увижу.
Ната остановилась рядом со мной. Обняла, и я, как дура, разревелась у неё на груди.
— Пойдём вниз, — предложила она, когда я успокоилась.
До квартиры потомственной гадалки Анжелики осталось два этажа. До выхода из убитой девятиэтажки — семь, но вниз. Наверх идти тяжелей на порядок, и не из-за двух десятков ступеней.
— В последний раз через это пройду. Лучше ещё одних детективов найму. А сейчас...
У меня всё ещё подбородок дрожал, и я вновь взялась за платок.
— В последний раз, — повторила я, не глядя на Нату.
Не глупее её. Понимала отлично, что шанс встретить настоящего одарённого среди шлака обманщиков исчезающе мал.
— Обещаешь?
— Дочкой клянусь.
//Нажимайте на кнопку ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ, сегодня я публикую несколько эпизодов и визуалы//
2
Мы позвонили в обшарпанную деревянную дверь, открыла молодая красавица в цветастом платье. Пригласила в комнату.
У неё однушка, далеко идти не пришлось. Мы с Натой сели возле круглого стола, накрытого дешёвенькой скатертью. Напротив старая советская ещё стенка, за нами — односпальная кровать и ковёр на стене. Дневной свет с трудом пробивался через плотные тёмные шторы. Горели свечи, перед нами стоял хрустальный шар на подставке. По виду — ненастоящий, а как на Новый год продают. Взболтаешь его, а там хлопья, как снег.
Театральное представление в исполнении Анжелики тоже вышло дешёвеньким. Она и дочку мою увидела, и что у неё уже родился малыш. И что рядом с ней прекрасный мужчина — любящий, заботливый, очень богатый и важный. Что дочь моя ходит в шёлковых платьях, как новогодняя ёлка, увешана драгоценностями, и на голове у неё золотая корона. И все ей кланяются чуть ли не в ноги, а муж носит на руках. И всё в жизни моей дочери шоколадно, одно только плохо — она страшно скучает по мне.
— А что же этот любящий муж-миллионер даже на дешёвенький телефон для моей девочки разориться не может?
Гадалка поводила над шаром руками.
— У них там нет телефонов.
— Вы это серьёзно? — возмутилась Ната.
А мне стало смешно. Больно и так обидно, что меня тут за дуру держат. Гады они все, что старые, что молодые. Сволочи, наживающиеся на чужой беде — Ната права.
— Придумали бы что-то получше, честное слово. — Я встала.
— Что вижу, то говорю. — Гадалка поджала губы, вздёрнула подбородок, глаза заблестели. — Я не вру. Могу и ваше будущее рассказать, хотя вы и не просили.
— Давай.
Я снова села. Достала кошелёк и выложила на стол ещё одну купюру.
— Совсем скоро, недели ещё не пройдёт, вы встретитесь с дочерью, увидите и её малыша, и мужа. А потом, недели через две или даже раньше встретите человека, который станет вашим мужем. И будете вы жить с ним очень хорошо. У вас с ним мальчик родится.
Хотела посмеяться, а слёзы брызнули из глаз. Из глубин души полезло такое, аж руки затряслись.
— Ну что ж ты за дрянь! — Не выдержала, вскочила на ноги. — Анжела мой единственный ребёнок. Другого не будет, я родить не могу. Я замуж потому не выходила, что мне мужику нечего дать.