Пришлось вытащить из запылившихся юных грёз мечту стать артисткой.

— Забыли, наверное, Анжелика. А я к вам с другого конца города на такси. Погода сегодня прям ужас, слякоть и морось. А у вас ещё и лифт не работает. Что за день. Открывайте уже, сил нет стоять на пороге. Если заняты, я в уголке посижу, подожду, когда освободитесь.

Замок щёлкнул, и я спрятала лицо в накрученном на шею шарфе. Шагнула через порог, подняла голову, и на меня уставились круглые от испуга глаза.

— Ой! Это вы! Зачем вы здесь? Уходите!

Пришлось с Анжеликой немножечко побороться за право остаться в квартире и поговорить.

— Да не буду я на вас заявление в полицию подавать. Разобраться хочу. Понятно же, что не вы придумали всю эту схему!

Мы с ней будто на разных языках говорили, спорили до хрипоты. Но спустя двадцать минут и время закипания чайника, вооружившись двумя дымящимися кружками, уселись у круглого стола.

Без задёрнутых штор и горящих свечей комнатушка Анжелики выглядела ещё более убитой. Испорченный шар стоял в стенке за стеклом. Дверцы перекошены, вид такой, будто эту несчастную стенку со свалки сюда притащили.

— Вы эту квартиру снимаете для встреч с клиентами?

— Что? — вскинула на меня перепуганный взгляд Анжелика. — А, нет, я тут живу.

— Сочувствую. Не пробовали поискать другую работу?

— Не могу я другую работу искать. Дар даётся, чтобы отдавать его людям. Впрочем, вы ведь не о моих проблемах пришли говорить.

Гадалка поджала губы.

— Послушайте, Галина Аркадьевна, я готова вернуть вам часть денег или вообще всё. Вы тогда заплатили намного больше, чем мы договаривались.

— Деньги меня не волнуют, оставьте себе. — Вытащив сложенную вчетверо бумагу из сумки, я сунула листок с договором Анжелике под нос. — Расскажите мне всё, что знаете вот про это. Только, умоляю вас, будьте со мной честны.

— Я никогда не вру, — оскорбилась она, и я с трудом удержалась от того, чтобы закатить глаза.

— Вас я не буду ни в чём обвинять, но из-за этой поганой бумажки меня на работе теперь сумасшедшей считают. Я хочу знать, кто организовал травлю и как удалось подкладывать мне эту гадость на стол.

Над загадкой договора мы с Анжеликой бились добрых три часа. Она, как стена, стояла на том, что не имеет никакого отношения к Стройбизнесгрупп и документам на моём рабочем столе. С той же непоколебимостью она утверждала, что напечатанное на бумаге — чистая правда.

Разбитый шар остался стоять в старой стенке. Руками девушка в этот раз водила над чистой водой. Из-за горящей над нашими головами электрической лампочки и хрустального шара в виде эмалированной миски с аляповатыми цветочками на боках таинство гадания смотрелось до крайности несерьёзно.

А верилось — вот что странно. Чем больше я слушала Анжелику, тем сильнее хотела ей верить.

— Чтобы попасть к дочери, всё, что вам нужно — подписать договор. И вы это сделаете, я это вижу. И будущее ваше вижу не здесь. Вы там, в замке каком-то, носите красивые платья, выглядите королевой. Я не вру и не подшучиваю над вами. Как вижу, так говорю. Иногда мне бы и хотелось приврать, но дар делать этого не позволяет.

— Но это ведь невозможно.

Анжелика пожала плечами.

— Я давно отказалась от этого слова. Жизнь мне всё время доказывает, что ничего невозможного нет. Думаете, вы такая одна? Есть другие миры, из них приходят и в них уходят. Не так часто, но это бывает. Поверьте мне, я врать не могу.

*

oOtbYjv9 - промо-код на мою книгу "Укротительница злодеев, или Удачно попала"

Когда умирает надежда, чтобы сохранить себя и свои мечты, ухватишься за что угодно и за кем угодно пойдёшь. Всё это так странно, конечно. Но если есть хоть маленький шанс — не то что договор подпишу, я дьяволу лично душу вручу за то, чтобы увидеть дочку живой.

А если всё это обман — ну что ж, пусть смеются. Насмешки и даже звание сумасшедшей меня вдруг перестали пугать.

До зуда в пальцах захотелось это сделать. От того, чтобы черкнуть подпись на договоре ещё в доме гадалки, остановило лишь воспоминание о Люське. Время позднее, кошка скучает и ждёт хозяйку домой.

Нет, я не могла рисковать исчезнуть из этого мира, не позаботившись о невинном любящем меня и мою доченьку существе.

Домой пошла пешком по месиву из грязи и снега. Могла взять такси, но почему-то захотелось пройтись. И вот я шла и разглядывала украшенные к празднику кафешки и магазины, проносящиеся мимо машины и прохожих в большинстве своём с хмурыми лицами.