— Ежели не срамные они, — вдруг ответил он, — чего же вы их из-под полы-то распространяете?

Я взглянула на него с уважением и даже присвистнула восхищенно:

— О-о! Кстати, насчет картинок. Мне понадобится твоя помощь.

— Опять?! — возмутился Агор.

— Ну же, — искушала я, — третья и последняя поза. Помнишь ведь, что я Мутному Типу три мсти обещала?

— Ну… да.

— А исполнила только две. А ежели ты мне попозируешь в последний раз, то я тебе и про третью расскажу. Доложишь ему потом, да и стребуешь прибавки к зарплате. Ну же, соглашайся, ты ведь как раз на дом копишь для себя с невестушкой.

Агор задумался. Нежелание позировать сменялось с желанием поскорее себя окольцевать. Желание окольцевать победило.

— Ладно, — решился он, — но при двух условиях!

Я аж воздухом от воздуха поперхнулась.

— Не, ты видала? — обернулась я к Ройзе. — Я для него тут прибавку выбиваю, а он мне еще условия ставить вздумал!

Ройза сочувственно взглянула на меня и негодующе сглазила Агора. Я сразу почувствовала себя лучше.

— Ладно, — проворчала я, — давай уже свои условия.

— Во-первых, — сказал Агор, — я не буду оголяться.

И задрал указательный палец максимально вверх. Как будто чем выше будет палец, тем весомее будет его слово.

— Ты б еще на Пизанскую башню его задрал, — буркнула я. — Ладно, принято. Какое второе условие?

— Во-вторых, — сказал Агор. И задрал палец еще выше. — Вы не расскажете об этом Ару Кранту.

Мы с Ройзой обменялись заинтересованными взглядами.

— А что с того Лорду Кранту? — спросила я.

На что Агор ответил загадочно и скорбно:

— Табурет.

— Топчан! — среагировала я.

И поняла, что вновь мимо. Пора бы уже научить их этой игре.

Однако, если я ничего не поняла, то Ройза вдруг поняла. Засверкала глазами, распушила пёрья, зарумянилась и чуть не квохнула от удовольствия. На всякий случай я озирнулась по сторонам, но Вотека рядом не наблюдалось, а смотрела Ройза при этом на меня. Я подумала и сделала шаг в сторону, но умилительный взгляд экономки последовал за мной. Ясно. Опять я в танке.

Ладно, потом разберемся. Сейчас главное — картиночки.

— Хорошо, — ответила я, — принимаю оба твоих условия. Доволен?

— Доволен. Что мне делать на этот раз?

В ответ я зловеще улыбнулась и поманила его пальчиком:

— Иди за мной.

И мы пошли. Прошли библиотеку, тронный зал, бальный зал. Кухню. Покои для камердинеров. Для лакеев. Для поломоек. Для заезжих гастролеров. Для охраны. Для конюхов. Для кухарок. Для садовников. Для прачек. Кладовые. Тайные проходы. Сквозные коридоры. Анфилады.

А когда, наконец, добрались до темниц, я была уже мокрая, как мышь.

— Что теперь? — спросил Агор.

— По… го… ди… — прохрипела я, обнимаясь с колонной. — Дай… отдышаться…

— Вам бы физическими упражнениями заняться, — покачал головой Агор.

— Поговори еще… у меня… Так. Все, я готова. Вставай к стене.

— К какой? Этой?

— Без разницы. Да. К этой. Руки подними. Будто на цепях там висишь. Нет, не как зомби… То есть, я имела в виду, не как мертвяк. Равномерно подними. Ага. А теперь взгляд такой бунтарский. Да бунтарский говорю, а не с придурью! И позу, знаешь, такую, будто ты пленник, а я — надзиратель, и ты рвешься ко мне и вот-вот эти цепи порвешь… Придурь! Придурь из глаз убери, говорю! Во… Вот так, да, отлично! Зафиксируй позу! Зафиксируй! Сейчас зарисую!

Я сунула руку в грудь и извлекла бумагу. А потом поняла, что другая, более вместительная грудь отсутствует. Вместе с чернилами, кисточкой, доской и краской. Я начала вспоминать, где видела вместительную грудь в последний раз. И тут меня озарила горькая правда.

Вместительная грудь…

Не выдержала столь длительного путешествия сверху вниз и покинула нас на каком-то этаже.

— Ах, Ройза! — взрыднула я. — На кого ж ты меня покинула?!.

— Ленк, а, Ленк? А это правда, что Константин Игоревич тебя на свидание позвал?

— Костик, что ли? Хи. Хи-хи. Хи-хи-хи-хи-хи. Это тот, который у меня контрольные списывал, и за это от меня в лобешник учебником получал? Этот Костик? Хи-хи-хи. И типа самый грозный троечник, а сам вечно от меня получал? Этот, что ли? Хи. Нет, не приглашал.

— А Люська слышала, что он тебя поужинать звал.

— Таки да. Причем зуб даю, сюда и приведет. В свою же шаурмечную. А обсуждать мы будем мою зарплату. И он будет мне объяснять, почему не может дать мне сейчас прибавку.