Велел Коле сесть в центр. Он боязливо опустился на колени, вглядываясь в странные символы. Его глаза расширились от ужаса, когда линии начали слабо светиться.

— Давай руку, — приказал ему, доставая нож.

Паренёк побледнел, а потом неуверенно протянул дрожащую ладонь. Я сделал точный надрез на его запястье. Кровь потекла, капая на пентаграмму. И тут же заскользила по линиям, словно живая. Круг начал пульсировать, впитывая жизненную силу.

— Теперь моя очередь.

Сделал такой же надрез себе. Наша кровь смешалась в центре круга, закипая и пузырясь. Артефакт начал светиться, линии вспыхнули ярким алым сиянием. Воздух вокруг сгустился, стал тягучим, как мёд.

— Павел Александрович Магинский принимает Николая… — запнулся. — Отчество?

— Олегович, — пробормотал Коля.

— Николая Олеговича Костёва как своего личного воина, подчинённого и исполнителя воли. Клянись, что будешь верен и отдашь жизнь за меня. Никак и никогда не причинишь вред мне и моим людям, иначе убей себя.

Паренёк повторил мои слова, запинаясь. Его голос дрожал, а рука была холодной и мокрой от страха. Когда последнее слово клятвы сорвалось с губ, круг вспыхнул, словно натёртый спиртом, и погас.

Коля ошарашенно посмотрел на своё запястье. Кровоточащая рана затягивалась на глазах, превращаясь в тонкий шрам.

— Что за чертовщина? — выдохнул он, озираясь. — Я что-то чувствую…

— Это клятва на твоей душе, — кивнул я. — Попытаешься нарушить её или пойти против меня… Будет больно, а дальше смерть.

Вспомнился дядя Стёпа и как он мучился в камере, нарушив соглашение. Как у Коли вообще открылся источник и он умудрился даже второй ранг получить? Вопрос… Хотя плевать! Верный человек пригодится всегда.

Я поднялся и приказал пареньку собираться, а сам направился на выход. Комиссия ещё не уехала — строчили рапорты для штаба. А в моей голове уже давно выстроились далеко идущие планы.

Солнце клонилось к закату, окрашивая всё вокруг в красноватые тона. Я направился к офицерам в здание и подошёл к майору. Горбунков сидел за походным столом, склонившись над бумагами. Его пальцы были покрыты пятнами от чернил.

— Разрешите обратиться? — выпрямился я.

— Магинский? Ты ещё не собрался? — поднял бровь Горбунков и вгляделся в мои глаза. — Спросить что-то хочешь?

— Так точно! Могу ли я попросить со мной в ССР отправить ещё одного рядового?

— Наглеешь, рядовой! — тут же вмешался старший лейтенант, щуря глаза, как гадюка перед броском. Его тонкие губы скривились в презрительной усмешке.

— Никак нет, — отчеканил в ответ. — Николай, вы его видели в карцере. Неплохой военный, я его натаскаю.

— Магинский, там элита! Лучшие из лучших, — Патронов аж побагровел от возмущения. Казалось, ещё немного, и у него пойдёт пар из ушей. — Туда мечтает попасть каждый военный, а ты хочешь, чтобы мы ему просто так пропуск выписали? За какие такие заслуги?

В лоб не прокатило… Но ничего, у меня есть кое-что, заначка на экстренный случай. Тяжёлая артиллерия, так сказать.

— Пётр Алексеевич, — кивнул майору. — Разрешите обратиться по личному делу?

Лейтенант уже хотел что-то сказать, как Горбунков поднял руку, отрезая поток его возражений. Мы отошли с майором в сторону, за угол здания, куда звуки криков и работы солдат доносились приглушённо. Из пространственного кольца я достал бутылёк. Хорошенький такой, с притёртой крышечкой и воском для герметичности. Внутри переливалась жидкость цвета янтаря, мягко мерцающая в лучах солнца.

— Вы интересовались, почему на меня не действовал яд степных ползунов? — начал я, поигрывая пузырьком. — Так вот ответ.

Протянул зелье. Майор смотрел на бутылёк, как кот на сметану, — с нескрываемым вожделением.

— Это оно мне помогло. Мой алхимик создал его перед отправкой, — добавил я, небрежно пожав плечами. — Редкая вещь. Можно сказать, уникальная.

Взгляд майора стал цепким, как у голодного орла, заметившего мышь. Бутылёк в его глазах превратился в сокровище, которое стоило любой цены. Рука непроизвольно дёрнулась, но он сдержался.

— Твой алхимик? — поднял брови офицер. — Ты же из Томской губернии, откуда у вас степные ползуны?

— Вы уже сами знаете, кто я и что сюда меня направили намеренно, — прямо ответил, глядя в глаза Горбункову. В них мелькнула тень понимания. — А слова мои проверить несложно. Поспрашивайте об одной из самых больших новых жил в стране и кому она принадлежит.

Майор поморщился, словно раскусил слишком кислую ягоду. Его глаза забегали, но ответить он ничего не смог. Отлично! Ещё одно правильное зёрнышко в голову. Осталось дождаться ростков.