Кривой вздохнул.

– У него последнее время фляга свистеть начала. Вечно заговоры против него мерещатся.

– Поэтому он убил Кормушкина?

– Точно не знаю. Он свои дела ни с кем не обсуждает. Только указания даёт. Когда узнал, что ты потребовал встречи с Кормушкиным, дал указание на этой встрече его убить.

– Кто стрелял в Кормушкина?

– Один из телохранителей. Вся охрана Кормушкина была из конторы Быка. Вот одного и заменили на день, дав указание.

– Что ещё знаешь по этому вопросу?

– Знаю, что подкупили следователя, журналистам заплатили. Охрану ресторана проинструктировали.

– Какие отношения были у Быка и Кормушкина?

– Говорю же, он дела ни с кем не обсуждает, так что я точно не могу сказать. Из того, что знаю – что по факту все бизнесы Кормушкина принадлежали Быку. Кормушкин имел процент, но ничего не решал. Просто делал, что говорили.

– Земли он у меня арендовал тоже по указке Быка?

– Не знаю. Я вообще про тебя узнал только тогда, когда к тебе людей сказали отправить, чтобы убрать.

Что ж в этих землях такого, что он в них так вцепился? Нужно их изучить. Похоже, есть там что-то, о чём я не знаю.

Мой план по вербовке Кривого сработал на «Ура». После того как я вчера поговорил с быком по телефону, я стал думать, какую пользу извлечь из этой ситуации. И придумал. Кривой был правой рукой Быка, и перетащить его на свою сторону было достаточно сильным ударом.

То, что на встречу со мной Бык отправит именно Кривого, я тоже был практически уверен. Доверять такую информацию кому попало он бы не стал.

А дальше всё было делом техники. О моих способностях Бык по-любому догадывался. Если он имеет влияние, то по-любому в курсе того, как я убил двоих бойцов в своём доме. И в том, что Бык поверит, что я могу внушить Кривому цель убить его, я не сомневался.

Система могла дать сбой только в одном: если бы у Кривого получилось удрать из города. Но в этом случае я просто остался бы без помощника, только и всего. Быка бы я правой руки всё равно лишил.

Я ещё позадавал Кривому вопросы на тему Быка, но тот на самом деле о его делах знал очень мало. Разве что мог рассказать, какие поручения получал.

Проникновение в отель – тоже его рук дело. Да и вообще за все незаконные методы воздействия поручались Кривому. А это значило, что Быков сейчас остался без главного координатора.

Кривого я оставил спать на диване, поручив быть на стрёме и будить меня, если что. Пусть приносит пользу. Сам же я поднялся, забрал всё оружие и поднялся на второй этаж. На дверь своей спальни я наложил такое же заклинание. Как и на входную. Кривому полностью доверять пока рано, хоть я и видел, что он не врёт.

Я улёгся в кровать.

Даже у такого человека, как Бык должны быть уязвимые места. Да он их по-любому тщательно скрывает, но избавиться от них полностью не сможет. И такие места надо найти.

Первый намёк на уязвимости – это мои земли. Неспроста он такую операцию развернул по их захвату. Что-то в них есть такое, что ему очень важно. Осталось выяснить что.

Ещё я сегодня понял, что Бык стал меня опасаться. Так легко отказаться от одного из основных своих людей после моих слов он мог только по этой причине.

Это значило, что он видит во мне сильного соперника.

***

Утром я набрал Максу. Я помнил о том, что объекты его отца охраняют люди Быка, и поэтому переживал. Макс меня успокоил и сказал, что они охраняют только сами объекты. Для охраны дома и членов рода у них есть свой обученный отряд.

Это меня успокоило, но я всё равно предупредил, чтоб он был осторожней. О том, что ко мне присоединился Кривой, я пока рассказывать не стал. Кто его знает, может, мой телефон слушают.

Судя по храпу снизу, Кривой ещё спал. Тоже мне, часовой.

Я достал коробку с документами, которую перенесли вместе с вещами из соседнего домика.

Порывшись в бумагах, я нашёл толстую папку, в которой были документы на земли рода Вольских. Земель было немало. Большая часть из них была полями. В папке была куча договоров аренды на разные участки.

Видимо, чтобы не заморачиваться с сельским хозяйством, дед Николая также сдавал их в аренду. Но делал умнее. Он брал не помесячную оплату, а входил в долю к фермерам. Те брали на себя все заботы по обработке, посевам, уходом и сбором урожая, а выручку потом делили пополам.