Несмотря на небольшие размеры, комната вмещала кровать, стол, стул и небольшой шкаф. В общем, практически такая же, как в общежитии. Ужин мне принесли по расписанию. Негромкий стук в дверь, и на пороге появился пожилой мужчина с приветливым лицом.

— Ужин, пожалуйста, а через полчаса я зайду и заберу посуду.

— Спасибо! — ответил я, смотря уже в спину уходившего разносчика.

Он действительно пришёл, как и обещал, в указанное им время и молча собрав посуду ушёл. Я так устал за день, что не дождавшись позднего вечера, лёг в кровать примерно через час после ужина и проспал до утра.

Утром меня разбудил громкий стук в дверь. Щёлкнул замок, и в комнату заглянула усатая голова ночного охранника.

— Подъём! — кратко сообщила она и вновь исчезла за дверью.

Я зевнул, проснулся, сбросил одеяло и поставил голые ноги на прикроватный коврик. Быстрый разогрев с помощью гимнастических упражнений, умывание — и вот я уже готов к новому дню и завтраку. Завтрак также прошёл по расписанию и по той же схеме. А затем ко мне постучались те, кого я с нетерпением и внутренним страхом ожидал.

После очередного стука в дверь я открыл её и отступил, пропуская внутрь двух человек: один из них был в форме жандарма, а другой — в медицинском халате. Мужчина в халате обладал роскошной бородой и маленьким ростом. В другое время я бы улыбнулся, глядя на него, но сейчас у меня не возникло такого желания.

— Итак, молодой человек, на что жалуетесь? — с усмешкой спросил меня доктор, профессор, а может быть майор отдельного корпуса жандармов.

— Не на что жаловаться.

— Вот и хорошо. Пойдёмте с нами на обследование. Меня зовут профессор Лебединский, и я буду курировать вас всю неделю. Мы с вами перепроверим прежние данные моих коллег по исследованию дара и подумаем, что ещё можно сделать для полной реализации внутреннего потенциала. Замечу сразу: вы меня заинтриговали, точнее — ваш дар, который является весьма необычной разновидностью дистанционной вариации. Идёмте! А мой помощник, — тут доктор кивнул на человека в форме жандарма, — нас сопроводит.

Мы вышли из комнаты и, спустившись вниз, вошли в довольно большое помещение, что располагалось на первом этаже. Здесь я поочередно подвергся облучению и измерению параметров своего тела с помощью знакомых и совсем незнакомых приборов. В это время профессор Лебединский тщательно изучал мои документы, сверяя указанные в них данные с теми, что показывали его приборы.

Это продолжалось довольно долго — около двух или трех часов, от чего я даже вспотел и устал. Часов в помещении не было, не знаю, почему, а свои я оставил в кармане сюртука, который тихо висел на вешалке. Наконец, обследование закончилось, и мне разрешили отдохнуть.

— Я вижу, ваш дар изучал и направлял профессор Беллинсгаузен?

— Так точно, Ваше благородие.

— Он известный учёный в наших кругах и большой профессионал. Я учился у него в своё время, потом занялся перспективным направлением и перешёл в другое ведомство. На основании его данных и собранных мною, я подберу способ развить и усилить ваш дар. Сейчас вам нужно отправиться в свою комнату, плотно пообедать, чтобы восстановить силы, а после обеда мы спустимся в подвал испытаний, где я проверю вас на более серьёзной аппаратуре, чтобы точно знать все особенности вашего дара и просчитать варианты его развития. Завтра мы начнём заниматься его совершенствованием. К концу недели вы сможете попробовать боевую составляющую вашего дара, хотя, судя по предварительным результатам, она скорее защитная, чем боевая. Впрочем, это даже лучше, потому как многим не хватает возможностей защиты. Нападение — это хорошо, но, как и любая специализация, она всегда влечёт за собой риск однотипности и перекоса.

— Эээ… — не знал я, что ответить на эти слова.

— Не берите близко к сердцу, вы ещё учитесь, но запоминайте, что я вам сказал, это пригодится. Никто и нигде вам ничего подобного больше не скажет. Нападение всегда работает на опережение: удар — отход — удар. Но как только от удара смогли защититься, наступает полный провал и атакующий превращается не в хищника, а в жертву. Защита же работает наоборот: её носитель всегда уверен в себе и способен почти в любой момент защитить себя от любых нападений. Но ответить ударом уже не может, только подручными средствами. В общем, увидите. Сейчас мой помощник отведёт вас обратно в комнату, вы пообедаете, и мы вновь займёмся исследованием вашего дара.

— Понял. спасибо.

Обед снова принёс знакомый дядька. Он оказался весьма плотным: первое и два вторых блюда, на десерт — большая кружка компота и огромная булка, на которой, словно чёрный жирный таракан, притаился изюм величиной с фалангу моего мизинца. С опаской ковырнув его, я убедился, что это точно не таракан, а действительно изюм, и с удовольствием быстро съел и его, и всю булку.

После обеда за мной вновь зашёл помощник профессора Лебединского, и, перейдя через внутренний двор, мы вошли в другое здание, откуда спустились в обширный подвал, битком набитый всевозможной аппаратурой и разнообразной техникой. Сначала мы прошли через зал, где гудели огромные вентиляторы, пыхтели паровые двигатели и искрились футуристичные генераторы.

Подивившись такой мощной аппаратуре, я проследовал за своим провожатым в другой зал, где находилась не питающая, а исследовательская аппаратура, которую снабжали энергией все эти электродвигатели и паровые машины. Здесь царили и тишина порядок; никаких лязгающих и хрюкающих звуков — только ровное гудение электрического тока в огромных обмотках силовых трансформаторов, да холодное мерцание бумажно-металлических конденсаторов, похожих на худые молочные бидоны, выстроившиеся вдоль стен.

— Как вам наш исследовательский центр, господин Дегтярёв? — обратился ко мне профессор Лебединский.