Нужно создать у Сэйлана непоколебимое впечатление, что кроме чародея меня никто не способен вылечить. И как можно быстрее, пока я действительно не поправилась!

Поворочившись несколько минут в кровати, я наконец решила действовать. Прикрыв глаза, жалобно застонала и притворилась, что у меня снова начинается лихорадка.

Император отреагировал очень быстро. Я, конечно, тешила себя надеждой, что он позовёт чародея, но пока что велел слугам привести всё того же лекаря.

Я немного занервничала, неуверенная в том, что мне удастся и его обвести вокруг пальца. Если он раскусит моё притворство, то конечно же расскажет всё Сэйлану. И тогда тот уж точно больше никогда мне в жизни не поверит.

Но мне всё-таки повезло. Пришедший через некоторое время евнух сообщил, что лекарь не может явиться прямо сейчас, поскольку присутствует на крайне тяжёлых родах у жены одного из министров.

– Разве жена министра важнее жены императора? – проворчал Сэйлан.

Я так-то не была его женой, но не стала поправлять. В конце концов, тут что наложница, что жена — по сравнению с моим роднымцивилизованныммиром разницы мало.

Чувствуя, что удача пока на моей стороне и всё действительно складывается так, словно я вот-вот доберусь до чародея, принялась трястись и метаться по постели ещё активнее. Пусть Сэйлан подумает, что я умираю, — пока не придёт лекарь, он не сможет меня разоблачить!

Император явно занервничал. Он велел слугам приготовить самый сильный отвар, которым меня поил лекарь, и кое-как заставил меня его выпить. Я послушно всё проглотила, чтобы напугать его ещё больше тем, что даже такое мощное средство мне не помогает.

Оставалось надеяться только, что это лекарство не навредит, если я на самом деле в нём не нуждалась… И продолжать изображать озноб и судороги, жалуясь, что мне всё ещё плохо и холодно.

Тихо ругаясь себе под нос на лекаря, Сэйлан снова попробовал согреть меня своим телом, правда, на этот раз не разделся, а просто лёг рядом и притянул к себе, обнимая через одеяло.

Его близость пронзила меня словно током. Я даже на некоторое время забыла, что должна жалобно стонать и притворяться самым больным на свете человеком.

Вместо этого мне скорее захотелось довольно замурлыкать, прижаться к Сэйлану посильнее и потереться — как ласковая кошка ластится к хозяину.

Особенно после того как он нежно погладил меня по спутанным волосам и хрипло прошептал, что скоро придёт лекарь и всё будет хорошо.

Но я быстро опомнилась, не позволяя ему отвлечь меня от своей импровизации. Чтобы получить шанс увидеть чародея, надо было во что бы то ни стало гнуть свою линию и продолжать лихорадочно трястись в объятиях Сэйлана.

– Не вертись, — не то попросил, не то приказал он в конце концов.

– Почему?

– Потому что больному человеку положен покой.

– Больному человеку нужен врач!

– Ты не умираешь, а просто замёрзла. Лекарь придёт как только освободится.

Сэйлан постарался сказать это уверенным тоном, но я поняла, что он пытается успокоить нас обоих.

– Просто позови другого лекаря, в чём проблема? – жалобно захныкала я.

– Этот самый лучший.Другомуя бы не доверил свою жизнь.

– А мою?..

Он не ответил. Я не удержалась, — повернулась и заглянула ему в глаза.

Сэйландействительносмотрел на меня с огромным беспокойством. Мне даже стало стыдно за то, что я пытаюсь его обмануть… Пришлось быстренько напомнить себе, какой он на самом деле неприятный тип — грубый, подозрительный и жестокий.

Словно подтверждая мои мысли, он осторожно дотронулся пальцами до моего виска.

– У тебя даже лоб не горячий, – нахмурился император.

– Да ты прямосамкак настоящий лекарь! – не удержалась я от сарказма.

– Вообще-то я изучал медицину, когда проходил военную подготовку. Думаешь для того, чтобы быть императором, достаточно просто родиться во дворце и ничему не учиться кроме придворного этикета?

Я недоверчиво фыркнула. Подумаешь, подвиг — императору получить образование.

На некоторое время мы оба замолчали, и я почувствовала неловкость. Но неловкость не от тишины между нами, а от того, как моё тело реагировало на близость этого мужчины. Меня испугало собственное желание прижаться к нему изо всех сил, даже если это всё ещё было последствие двухдневной лихорадки.

Поэтому я решила увеличить дистанцию, чтобы дыхание и прикосновения Сэйлана не спутывали мои планы. А из-за этих ощущений мне действительно было тяжело сосредоточиться и не забывать притворяться умирающей.

– Надоело валяться в постели, – протянула я недовольно. – Если ты считаешь, будто я не настолько больна что мне нужен лекарь, значит я могу встать!

– Не можешь.

Тихонько усмехнувшись, я всё равно попыталась выскользнуть из-под одеяла, продолжая при этом притворно дрожать. Но Сэйлан не позволил мне далеко отстраниться.