Шрифт:
— Великие Воды, что это за безумие?! — крикнула Сатори, подхваченная Осьминогом. — Домен погибает?
Белый Дьявол застыл, наблюдая, как рвутся небеса, обнажая иные слои мироздания. До кристалл-сферы не могли добраться так быстро, значит, это дело рук самого Ледяного Кузнеца!
Эргиаль не умирал. Он менялся — вернее, менялось пространство вокруг него, оно ломалось как стекло и рвалось подобно бумаге, превращая бледно-голубые небеса Эргиаля в сумрачные снежно-серые цвета Ледяной Бездны. Осколок Единого наконец понял, что происходит — ранее до него лишь доходили слухи, что подобное возможно, ибо это доступно только небу, да и то далеко не каждому.
Кейнор разворачивал свой Домен, перенося его в обычный мир. Это требовало небесной силы и небесного искусства, чтобы не уничтожить все вокруг вместе с собой, и мало кто за всю историю Единства решался на такое деяние. Воистину, Кузнец принял решение сжечь мосты и сделать Эргиаль новым оплотом, первым бастионом для грядущей войны! Несмотря на кипящую ненависть, осколок Единого ощутил что-то вроде уважения — Кейнор не был трусом, и он решился сделать неожиданный, почти безумный ход.
— Он переносит Домен в Единство! — крикнул Белый Дьявол сквозь рев ветра.
— Что? Это вообще возможно?!
— Да. Теперь у него нет пути назад! Домен станет частью Единства!
— Но как?!
Им предстояло увидеть как.
С высочайшей точки Эргиаля было хорошо видно границы Домена, за пределами которых трескались небеса, в безумии ветров мешаясь между собой. Сама цитадель была лишь точкой на снежной равнине, покрывающей огромный остров, похожий на заросший льдом треугольный ломоть, вырванный из каменной плоти Единства. Он дрожал и покачивался, неуверенно паря в чужих серых небесах, — и злой холодный ветер Ледяной Бездны уже колол их лица и рвал волосы, а на горизонте вспухали сапфировые ореолы игг-света.
Единство.
— Смотрите, вон он! — крикнула Сатори, и Белый Дьявол, следуя указанию ее руки, отыскал в облаках темную точку — фигуру его Брата, парящую рядом с Доменом в ореоле небесного свечения. Она казалась маленькой, совсем незначительной в масштабе происходящего, но именно от нее исходили потоки силы, что вершили все.
Восходящий ранга дерево — мусор, бронза — равна или чуть сильнее обычного человека. Серебро — выводит Восходящего за пределы того, что доступно любому разумному. Золото — позволяет дотянуться до полубога. А небо… Небо, которого касаются единицы из миллиардов Восходящих, это последняя ступень перед Едиными, творцами и судьями всего сущего. Небо может кроить материю, пространство и время, разрушая или созидая целые октагоны. Это — великая сила и великая ответственность…
Белый Дьявол помнил, как видит мир небесный Восходящий. От человека в нем остается немногое, и потому мало кто достигает этой вершины. Ледяной Кузнец достиг — и сейчас он рубил плоть Единства, высекая в нем подходящую выемку для своего королевства. В вечных льдах Бездны возникал треугольный провал, совпадающий формой с очертаниями Эргиаля — громадный, в тысячу шагов глубиной и многократно более широкий. Вечный лед хрустел под невидимым кайлом мастера, огромными фонтанами взмывая вверх, а весь окружающий мир дрожал, трясся и качался, как бывает при толчках тверди, когда Наблюдатель решает поменять ландшафт октагона…
А затем ледяной остров Эргиаля полетел вниз, приближаясь к поверхности, — и Братьям пришлось схватиться друг за друга, чтобы удержаться на ногах. Со страшным треском и хрустом, толчками и скрежетом все то, что было заключено в Домене, вошло в выемку, созданную на теле Единства, — подобно тому, как мастер вставляет ограненный камень в подготовленную ячейку.
Еще один, последний толчок. Вокруг «острова» Эргиаля вспухли разломы и огромные ледяные валы, ограждая его естественными стенами и рвами. Теперь Белый Дьявол понимал, где они находятся — он видел на горизонте сияние Игг-Древ и ледяные шапки оксидиновых островов. По прихоти судьбы или замыслу, но Ледяной Кузнец развернул свой Домен не так далеко от Короны или Шипов, места, где он нашел Эрин…
Эрин. Вспомнив о дочери Кузнеца, Белый Дьявол усмехнулся. Теперь ее жизнь изменится — как и всех лед-кузнецов Эргиаля. Он предчувствовал, что скоро у девушки появится множество сестер…
— Он летит сюда! — воскликнула Сатори.
Да, черная фигура Кузнеца с невероятной скоростью приближалась. Небесный Восходящий как будто по кругу облетел место «приземления» и, удовлетворившись увиденным, устремился назад, к ним. Одно мгновение — и Ледяной Кузнец стоял на краю своей башни, в нескольких шагах от них, и на этот раз он даже не пытался скрывать свою силу. Его небесное присутствие злой синей звездой пронзило Братьев, заставив вспомнить что все они против него все равно что жалкие листья против урагана.
— Лед видит, вы здесь и я тут, — сказал Кейнор, обводя их сияющим взором. — И теперь мы решим, что делать дальше.
Они смотрели друг на друга.
Тысяча никогда не была едина. Многие Братья считались врагами. Яркие, как древние звезды, очень разные и одновременно похожие, они соперничали во всем, и лишь мудрость Янтандера, блеск Моргейн и гений того, кого прозвали Генералом Тысячи Братьев, могли поставить их в общий строй. Но никого из них не было рядом, и, видя эти взгляды, наполненные гневом и яростью, Белый Дьявол понял, что ему придется взять на себя эту роль. Ненависть — хорошее топливо для огня разрушения, но было еще и иное, высшее. То, ради чего он сюда и пришел.