— В результате у нас есть хорошая полковая пушка в девяносто миллиметров. Даже отличная, по уверениям многих людей, которым я доверяю. У нас разрабатывается и скоро выйдет на испытания хорошая, как меня уверяют, дивизионная пушка калибра сто пять и того же калибра гаубица. У нас есть немного начинающая устаревать, но всё ещё рабочая корпусная и осадная артиллерия. Зато на уровне ниже полка кроме винтовок и винтовочного калибра картечниц — дыра. Просто вообще нет из тяжёлого оружия на уровне батальонов или рот.

Государь сделал паузу, позволив некоторым участникам совещания заёрзать.

— Так бы я вынужден был сказать, если бы не счастливый случай, благодаря которому один из моих подданных сам, на своё усмотрение и своими силами, сделал для своей дружины лёгкую полевую мортиру, которую сам определил как батальонную. Орудие прошло испытание боем и полигонные испытания, показав даже избыточное могущество снаряда.

Далее Государь рассказал тем из собравшихся, кто был не в курсе, о работе комиссии и попросил меня рассказать о подробностях. Пытали меня минут сорок, вопросов, не попавших в список ожидаемых, оказалось немного, и они были простыми, а ещё часть Император отклонил как «не касающиеся существа дела». Ну, а под конец он сообщил о планируемых войсковых испытаниях нового вооружения, правда, почему-то сказал, что они будут проходит в Астраханской губернии, но мне хватило соображения никак не высказать своего удивления. Ну, и когда все уже готовились расходиться, он задал риторический вопрос:

— Я полагаю, все согласятся с тем, что как минимум часть средств, запланированных на не состоявшийся конкурс, будет перенаправлена на развитие нового образца?

Если кто и был не согласен, то промолчал. Я же молчал по другой причине — советовался с дедом на счёт того, стоит ли озвучивать идеи, которые пришли нам в голову ещё при рассказе о траншейных пушках, вызванные ассоциациями со вспомненной дедом «траншейной метлой». Благо, возможность вскоре подвернулась: всё тот же секретарь увёл меня в отдельный небольшой кабинет, куда вскоре зашёл и Пётр Алексеевич.

— Ну что, Юрий Викентьевич, сейчас, узнав о том, как ко двору пришлись ваши миномёты, не поменяете своего мнения насчёт своей награды за них?

— Никак нет, Ваше Величество! Для меня же ничего не изменилось, ни моё вложение в работу, ни отношение к ней.

— Хм, я на вас только что выиграл рубль — на большую сумму по вашему поводу спорить никто не соглашается. Но поскольку у вас, в отличие от конкурсантов, получилось нечто, пригодное к использованию, то от награды не отвертитесь.

— Если позволено будет сказать, насчёт траншейного орудия…

— Что, тоже придумали что-то новое?

— Ничего нового: как обычно, переделка и применение старого. Но, как мне кажется, может оказаться полезным.

— Теряюсь в догадках. Излагайте.

— Берём со складов недавно снятое с вооружения крепостное ружьё вершкового калибра. Отпиливаем ему как минимум половину ствола, чтобы длина с прикладом была где-то метр двадцать — метр пятьдесят. На цевье крепим на вертлюге сошки — наподобие предельно упрощённой двуноги от миномёта, только безо всяких механизмов на ней. И снаряжаем нормальной, а не то, что была, картечью, дальней и ближней. Дальняя — отражать контратаки противника и давить его огневые точки в атаке, ближняя — для работы в окопах. Кроме этого разработать фугас, причём дающий как можно меньше осколков, чтобы в свалке своих не посечь, и дымовую гранату, которой можно и маскировку поставить, и врага из блиндажа выкурить. Бронебойный снаряд не знаю, нужен ли — задач для него немного. Если так сильно нужен щит — можно сделать артефактный кинетический, макр которого спрятать в цевье. Ещё хорошо бы магазинное заряжание сделать, пусть и с ручной перезарядкой. И здесь на самом деле можно обойтись расчётом из двух человек, где первый номер — стрелок, второй — наблюдатель и переносчик боеприпасов.

— Интересно. И, главное, недорого — в разы дешевле, чем мы рассчитывали. Даже с артефактом. Отдам приказ попробовать на практике, если всё получится — награда за конкурс тем более будет вашей по праву.

— Помилуйте, Ваше Величество! Всего-то предложил использовать старые ружья в качестве ещё более старых мушкетонов, разве что без раструбов, от которых толку не будет.

— Помиловать, избавив от награды?! Оригинально! А награждать, при успехе идеи, которая уже проверена на практике пару веков назад, будет за что, уж поверьте.

«А потом, когда появится бронетехника, предложим к этой же бабахе кумулятивный заряд с бронепробитием хотя бы миллиметров сто — сто пятьдесят. Или надкалиберный, тогда и плиту в четверть метра при удаче можно пробить попытаться».

Я не стал комментировать ни слова Императора, ни реплику деда, вместо этого торопясь закончить идею.

— Ещё можно в каждом десятке пару человек вооружить обычными дробовиками двенадцатого калибра с волчьей картечью, особенно если предусмотреть возможность быстрой перезарядки. Целиться в схватке особо некогда, а расширяющийся сноп картечи перекроет, пожалуй, всю ширину траншеи.

Ещё раз поблагодарив за идею — не знаю, будет ли её кто-то реализовывать на практике — меня отпустили готовиться к балу, пожелав «хорошо отдохнуть завтра».

К моей радости вакханалия подгонки на момент возвращения в квартиру уже закончилась. Костюмы были тщательно упакованы в чехлы и висели в шкафах, трогать их мне не дали. Так что — пошли гулять, наконец-то.

В парке что могло — всё цвело, включились фонтаны, а на тропинки и аллеи вышли, наконец, гости завтрашнего бала, закончившие с подгонкой. Отличием от прошлого бала, кроме сезонных, было то, что часть гуляющих была нам знакома, так что в ходе прогулки то и дело доводилось здороваться и обмениваться парой-тройкой дежурных фраз. Погода, правда, заставляла сомневаться в том, что удастся безнаказанно догулять до вечера, особенно переживали жёны мои из-за того, что если повседневные платья будут испорчены дождём — то придётся переодеваться в дорожные, а это кошмар!