Через час главного «комиссара» при помощи других участников комиссии удалось отправить спать, а у нас с Беляковыми появилась возможность нормально поговорить. И в баньку сходить — её топили, чтобы в случае чего задобрить проверяющих, но им не пригодилось, а мы — как нашли.

Утром Вертишеевич, похмелившись, рьяно взялся за документы, что вчера и сегодня готовили его подчинённые, так что к обеду они были готовы. Из внушительной пачки бумаг следовало, что все требования к развитию территории выполнены своевременно и в полной мере. Даже табличку нарисовали: название параметра, требование, фактическое положение и на какой момент выполнен минимум. И документы на выкуп арендованных земель тоже подготовили, осталось заехать в управление казённых имуществ для определения точной суммы, с учётом выплаченного в аренду, и можно идти в банк. К сожалению, вопрос о выкупе прилежащих территорий задавать было бессмысленно, с учётом того, какой бардак творится в кадастровых документах.

Кстати, об устранении бардака — после обеда начальник комиссии вызвался лететь на аэрофотосъёмку, и даже храбро забрался в кабину дельталёта. Но стоило нам подняться метров на пятьдесят, как он зарыл глаза, вцепился намертво в кресло и приобрёл весьма нетипичную для человека окраску: бледный в голубой отлив, и при этом с зелёными пятнами разной интенсивности. Боязнь высоты в классической и клинической одновременно форме. Пришлось срочно садиться, пока с ним чего-то серьёзного не случилось, а потом отпаивать, причём не водой. Но много пить чиновник не стал, и, переведя дух, попросил подвезти до Осипович, но только по земле.

Отгрузив комиссию задумался, что мне делать дальше. Сейчас вторая половина дня двадцать шестого мая, в Могилёве документы забирать и выезжать в Курск собирался двадцать восьмого. Вывод: смысла нет возвращаться в Дубовый Лог, даже с учётом того, что долететь туда могу минут за сорок. Лучше проведу на день больше в губернском городе, заодно и землю выкуплю. Так что связался с Могилёвом, собрался — и полетел, благо, дельталёт уже подготовлен к полёту. Переночую дома и завтра с утра займусь делами.

Как же удачно я приехал в Могилёв на сутки с лишним раньше, чем планировал! С землёй разобрался к десяти утра, благо, доплата оказалась весьма щадящей. А вот в академии…

Нет, приказ из Главного штаба там получили, и всё сделали, но ещё для кучи работ требовалось моё присутствие! Самое главное — меня должны были привести к присяге! Как-то этот момент не освещался при описании программы обучения, хотя, если задуматься, это очевидно: как без этого попасть в армейскую часть и, самое главное, как получить воинское звание? Вот то-то и оно. Но и просто прийти, подписать бумагу и считать, что присяга принесена — тоже нельзя, как и ждать общего торжественного ритуала — тоже не вариант, он назначен на второе июня. Тем не менее, способ существовал, и к его использованию готовились, однако и мне пришлось побегать весь четверг. В пятницу утром присягу я принёс, после чего получил первое звание и положенное довольствие, включая проездные документы.

А вот тут меня ждала большая засада…

Ибо стал я «вольноопределяющимся третьего разряда», в каковые записывались добровольно пришедшие на службу лица, «не имеющие военного или иного специального образования либо магического ранга». И по правам таковые весьма слабо отличались от рядовых! Всех привилегий — запрет телесных наказаний, которые довольно давно уже были отменены в армии вообще, но в списке привилегий оставались, и право в поездках с разрешения старшего команды пользоваться пассажирскими вагонами третьего класса «без плацкарты», то есть — общими вагонами, с сидячими местами на лавках. В вагон второго, а тем более — первого, класса меня просто не пустят!

На моё возмущение, мол, как это «без образования», если я уже отучился в академии, ответ был простой: а где документ об образовании? А нет его, выдаётся после сборов, поскольку в него и военная подготовка вписывается, а она ещё не закончена. Та же история и с магическим рангом — где документ? Ага.

Выяснилось, что две недели в академии как раз и предназначались для военно-магической аттестации, после которой мои сокурсники получат ранг мага-стажёра, в зависимости от стихии, специализации и силы. А одновременно с этим — переход в вольноопределяющиеся уже второго разряда, который по рангу и правам находится где-то между унтер-офицером и старшим унтером. Я, к примеру, должен был ехать в войска как стажёр-маготехник или стажёр-маготехник-оружейник.

К концу армейской стажировки при успешном её прохождении можно было заменить приставку «стажёр» на «подмастерье» и класс вольноопределяющегося — на первый, а это уже между подпрапорщиком и зауряд-прапорщиком, почти настоящий офицер. Собственно, именно это и было одним из главных критериев при решении комиссии о том, какое звание запаса присвоить выпускнику после этой самой стажировки. А мне как быть?! Неужели пролечу со званием?!

«Не может же быть такого, чтобы Государь не подумал об этом, да, дед?!»

«Запросто мог, ему такие мелочи в голове держать…»

«Вот не утешил, совсем!»

«Но то, что обещанная награда превращается в наказание — это залёт, и это он просто должен будет как-то компенсировать. Или в ходе сборов, или после них».

«Или в части сам спрошу. Не в первый день, понятно, но через пару дней насчёт аттестации, как мага, вопрос поднять будет можно и нужно».

Дед предположил, что двухнедельный период в академии, кроме формальной причины в виде аттестации, а её при наличии всех результатов учёбы и преподавателей можно провести за сутки максимум, решает ещё одну задачу, пожалуй, более важную. А именно — дать студентам понюхать солдатской каши в контролируемой среде и без опасности по-настоящему нарваться на неприятности. И хоть немного подогнать свои дворянские привычки под новые, унтер-офицерские, реалии. Причём сделать это, опять же, в безопасном и полностью контролируемом окружении. А меня бросили даже не в реку — в прорубь: «плыви, Юра, плыви», ага…