Тогда секретарша упала на колени и зарыдала, закрывая лицо.

— Зачем, Арк? — спросила у меня Сайна.

— А ты не поняла? — удивился я.

— Поняла, но… — она замялась.

— У меня это место уже в печёнках. Это уже даже не антиутопия, а треш какой-то.

— Я убью Леви, — сквозь зубы пообещал Рейн.

Друг уже с трудом сдерживался. И я прекрасно его понимал. Всегда считал себя человеком сдержанным, но сейчас я вполне разделял его чувства.

— Будем вскрывать остальные двери? — осведомилась Белая.

— Не думаю, что мы увидим здесь что-то новое, — я покачал головой. — Источник заразы найден. По крайней мере, один из них. Один дом ничего не изменит, а пройтись по всем у нас пока что сил нет.

— Но ты же не оставишь всё так, правда? — строго спросила Сайна.

— Нет, конечно. Просто сразу решить проблему не получится. Готовь свои машины, а я подумаю над растительной генетикой и ассимиляцией области. По существу, здесь нужно работать глобально, меняя весь регион.

— Я могу создать фильтры, которые будут перерабатывать пестицид, — собралась девушка.

— Вот это уже мысль в верном направлении. Без яда дело пойдёт быстрее. Хотя растения хорошо адаптируются, так что я и сам смогу найти что-то со временем. Грибную генетику я ещё не рассматривал в таком разрезе…

Я задумался о перспективах ассимиляции локаций.

Эмоции — плохой советчик. Когда сталкиваешься с таким отвратительным ликом зла, как здесь, хочется психануть и уничтожить всё к чертям. Но такой подход непродуктивен. Возможно даже именно этого Леви и добивается.

Но эмоции ослабевают, когда переходят в реальные действия. Потому именно о них я и собирался подумать в первую очередь. Что Орден может сделать сейчас, чтобы разрушить эту чудовищную систему?

До конца коридора мы прошли в полном молчании. Только под потолком шипели фильтры — враг выпускал в воздух пестицид, надеясь нас как-то ослабить. Но Альма периодически подновляла чистоту, и в её ауре он был нам не страшен.

Когда я в следующий раз призову убежище — стоит одеть что-то из механических скафандров Сайны. Таким на яд было плевать, в отличии от оказавшегося уязвимым растительного.

Наконец, впереди показалась ещё одна лестница. Более узкая и ещё более изукрашенная затейливыми статуэтками незнакомых людей. А вот на стенах красовались в основном, нелюди. Представители самых отбитых полуразумных рас, половина из которых согласно таблицам Серой, была даже не осознанной.

Портреты троллей, огров и каких-то уродливых мутантов, которых зачем-то одели в офисные костюмы.

Наверху, перед входом в кабинет главного мудака в доме-колонне, располагался ещё один стол, за которым находилась ещё одна перепуганная душа. Девушка-секретарша сидела перед массивной украшенной золотом дверью.

Пожалуй, девушку можно было бы назвать красивой… когда-то. Сейчас же она вызывала скорее жалость. На милом лице виднелись синяки и шрамы от регулярных побоев. Один глаз заплыл, часть щеки была покусана и грубо зашита, но нагноение не остановлено.

Увидев нас, она встрепенулась и вытянулась по струнке.

— Президент Залунямс не принимает. Вам назначено? — спросила она мягким мелодичным голосом, который тем не менее не скрывал страх.

— Назначено, — сказал я. — Отец-аудитор Арктур. Провожу аудит системы управления. Есть основания полагать, что ваш начальник исполняет служебные обязанности через жопу.

Затем случилось маленькое локальное чудо. Перепуганная измученная красавица буквально преобразилась на глазах. В них загорелась давно отсутствующая надежда, а на глазах проступили слёзы.

— Спасибо… спасибо Вам! Господи, спасибо… — она затряслась в рыданиях и готова была упасть на колени или броситься меня обнимать, но сдержалась. Всё же слава у безопасников была тоже не самая радужная.

Я только покачал головой и шагнул мимо приёмного стола к двери.

Та оказалась не заперта и с лёгким скрипом отворилась.

Первое что бросилось в глаза, вернее, в нос, была вонь. Не химическая, вернее, не только химическая, но и вонь разложившейся плоти. Я даже сперва подумал, что нас опередили дней на двести-триста, и тело местного хозяина давно жрут черви и мухи.

Но это оказалось не так, хотя какие-то стойкие к химии насекомые здесь действительно присутствовали.

Шикарные апартаменты с видом на дома-колоны. Белый мрамор и позолота, изящные статуэтки на стенах и большой стол, на котором обнаружился источник зловония.

Тела. Части человеческих тел, грубо зажаренные на костре прямо здесь же. Да, костёр из дорогой мебели кто-то развёл прямо на полу. На вертеле застыла мускулистая мужская нога. Костёр был уже потушен. А объедки валялись в большом чане рядом с костром и давно начали протухать.