Отвечать тоже было непросто, но мне пришлось:

— Я граф всего несколько дней, однако этикет знаю, Ваше Сиятельство. Русский дворянин не должен сидеть, если даме приходится стоять. Разве не так?

Дворянчики запереглядывались, принялись перешёптываться. Но на них плевать. У меня проходила дуэль взглядов с Державиным. Князь, маршал и генерал-губернатор прохладно принял моё замечание.

Но разошлись на ничьей, когда рядом со мной встал Соколов.

— Господа, а граф Разин прав! — заявил он. — Похоже, на чужбине мы позабыли собственные устои.

Нехотя, один за другим, русские дворяне поднялись на ноги. Последним это сделал тот, что сидел ближе всех к маршалу. Причём последовал нашему примеру он по короткому жесту последнего и с таким видом, словно ему нанесли личное оскорбление.

Японцы забеспокоились. Девушка совсем засмущалась, но тихо ответила мужчине, который спросил у неё, что происходит. Услышав ответ, он пристально посмотрел на меня, но с каким именно намерением понять не удалось.

— Принесите ей стул, — наконец приказал Державин.

Мы все терпеливо подождали, пока слуга в возрасте сбегал за стулом, притащил его, но не нашёл, куда поставить. Японцам пришлось со скрежетом двигаться в сторону, и тот из них, что сидел напротив меня, оказался на самом краю стола.

По жесту маршала все сели обратно. Однако девушка села только после кивка мужчины, возле которого стояла. Её разместили между ним и другим японцем.

А тот дворянчик, которому особенно не понравилось моё замечание, язвительно фыркнул, Тихо, но так, что даже я услышал:

— И стоило тратить врем из-за какой-то варварки…

Все сделали вид, что не заметили его слов. Девушка потупила взгляд, а на вопрос японца наверняка не стала переводить истинный смысл сказанного.

А вот меня это возмутило. Очень. Усталость преобразовывалась в гнев, и она же мешала разуму хладнокровно соображать, поэтому я набрал воздуха в лёгкие, упёрся ладонями об подлокотники, готовясь встать…

— Нет. — Соколов остановил меня, прижав руку.

— Пусти.

— Нет, граф. Даже я не настолько безрассуден, чтобы бросать вызов Крубскому.

Пришлось до скрежета стиснуть зубы. Хотелось послать его куда подальше, но остатки разума подсказывали, что он прав, и рисковать не стоит.

Хотя, наверное, меня остановила сама японка. Она посмотрела на меня с заметным испугом. Явно боялась, что я снова подниму шум.

Тем временем Державин продолжил заседание:

— Итак, первым вопросом назначаю выбор кандидатуры на пост министра транспорта и дорожного хозяйства. Господа, — он обратился к японцам, задержав взгляд на том, кто сидел ближе всех, — прошу выразить свои пожелания по поводу деятельности будущего министра.

Как и ожидалось, голос взял именно занявший самое «козырное» место. Хотя здесь сидели и другие, постарше, этот выглядел самым авторитетным. Строгое лицо, острая бородка, убранные в пучок на затылке чёрные волосы.

Он заговорил, но на русском передавала его речь девушка:

— Да, господин генерал-губернатор. В ходе сражений были повреждены многие участки дорог. Особенно пострадал путь от Ниигаты до Токио. Необходимо первым делом заняться её восстановлением. Также разрушены важные мосты, из-за чего у населения возникают серьёзные проблемы. Особые сложности на участке…

И потянулись тягомотные разговоры, в ходе которых на должность был назначен некий Аристарх Евгеньевич Мазерский. На вид довольно стрёмный тип, да еще с таким взглядом, что я бы ему не доверил и деревенский сортир ремонтировать — сопрет даже камни. Но это уже не моё дело.

За Мазерским пошли остальные. Державин обозначал министерство, японцы высказывали проблемы и предлагали своих людей для помощи будущему министру. О том, чтобы самим встать на подобный пост, японцы даже не заикались. Но всё равно все это было только сотрясанием воздуха. Маршал давно распределил роли, а Совет устроил только из необходимости соблюсти установленный порядок.

За японцев говорил только Такеда Изаму. Тот самый, что сидел возле Державина. Девушка переводила и говорила почти без акцента, что поначалу меня удивило, но потом растворилось в общей тягомотине происходящего.

Я несколько раз едва не заснул. Соколов то и дело подпихивал меня локтем. Не знаю, чем я ему приглянулся, но он почему-то решил мне помогать.

И потому снова подтолкнул меня, когда речь пошла уже про мою персону.

— По специальному указу Сената на должность министра магоснабжения назначен представитель корпораций, граф Игорь Сергеевич Разин.