Я встала. За мной поднялся отец, Сверр и Герда.

— Нет! Герда, останься дома. Позаботься об Альве и маме. Мы справимся. Не хочу, чтобы этот кобел… В смысле, Наследный Принц, тебя там видел, — сказала я, и Герда кивнула.

Сестра самая большая моя опора и поддержка, но и самая моя большая слабость. Я не хочу это ему показать. Лучше путь пока дома побудет. А там разберёмся.

— Мы привезли с бала твою накидку. Не теряй её, Венди. На улице холодно. И возвращайтесь домой, — сказала мама.

Я кивнула и направилась к двери. Как же я зла!

Нас и в самом деле ждали в холе. Только, в отличие от Сверра и Альвы, эти вели себя не в пример наглее. Но, правда, при нашем появлении императорские гвардейцы подобрались, а прибывший с ними советник из комиссии по учёту Гранатоворождённых нам учтиво поклонился.

Слуга уже был наготове с моей меховой накидкой и быстро накинул мне её на плечи.

— Экипаж ждёт, — сказал советник.

На нём была мантия тёмно-красного цвета, почти чёрная.

— Я и моя дочь поедем на нашей карете.

— Но… — начал было советник, но отец его снова резко прервал.

— Она — моя дочь! И всё ещё находится всецело под моей опекой и защитой. И раз это так — моя дочь будет со мной.

Советник кивнул, и мы вышли из особняка.

До здания, где заседала эта самая комиссия по делам Гранатоворождённых, мы доехали быстро. Папа вышел из кареты первым и подал мне руку. Сверр последовал за мной. Впереди шёл советник, указывая нам дорогу, за ним — папа, рассекая пространство своей большой фигурой, за отцом пряталась я, за мной — Сверр. Замыкая всю эту процессию, шествовали императорские гвардейцы. Я так и не поняла — они тут в качестве кого? Охраны? Или всё-таки конвоя? Не хотелось бы злиться ещё больше, если они — конвой. Я ведь и убить могу. Ну, так. Совсем чуть-чуть. Вазу на голову уроню, и всё. Делов-то!

Нас провели в довольно большую залу. Полукругом стояли десять резных кресел с высоченными спинками, на которых расположился Совет комиссии. Варги из Совета были одеты в замысловатые мантии тёмно-красного цвета. Тут же восседал и Его Высочество Наследный принц Рунольф, вставший при нашем появлении. Вслед за ним вскочили со своих кресел и остальные варги в мантиях. Это что суд? Похоже, гвардейцы-таки были конвоем… Так, Вера, то есть Венди! Спокойствие, только спокойствие! Как говорил незабвенный мужчина, в самом расцвете жизненных сил.

Мы трое приблизились, и почти сразу же за нами установили такие же высокие кресла, замыкая круг.

Один из варгов вышел вперёд, и учтиво нам поклонившись, предложил:

— Присаживайтесь.

Отец кивнул и, подав мне руку, провёл к одному из кресел. Я села. Вслед за мной в кресло опустился и Наследный принц. Варги тоже стали усаживаться. Отец и Сверр расположились в креслах по обе стороны от меня, и оказалось, что мое кресло стоит прямо напротив кресла Принца Рунольфа, который сверлил меня хмурым взглядом. Вряд ли это была случайность.

— Итак, — учтиво сказал всё тот же советник, — Вчера, на балу, посвящённому открытию зимнего сезона и первому снегу произошло странное событие. Его Высочество Наследный принц Рунольф утверждает, что встретил свою Каллис. Но девушка никак не отреагировала, и он не смог предъявить на неё свои права. Мы собрались здесь и сейчас, чтобы разобраться в этой ситуации. Вы можете как-то прокомментировать это событие? — обратился советник к отцу.

Папа встал.

— Моя дочь стала Гранатоворождённой всего несколько месяцев назад. Я незамедлительно отослал об этом сообщение. И, хотя она и не воспитывалась как Гранатоворождённая, но достаточно образованна, чтобы понять всю важность обретения Каллис Наследным Принцем. Однако, с прискорбием должен сообщить, что ни во время представления ко двору, ни во время последующего за ним танца, моя дочь не почувствовала никакой тяги к Наследному Принцу Рунольфу. В свете вышеизложенного, моя дочь, эманта Вендла Синдри не может являться его Каллис.

— Это ложь! — не вставая со своего кресла и сцепив длинные пальцы, сказал принц.

— Вот как? Но никто на балу этой тяги не заметил, не так ли? — ответил принцу папа.

— Да, должен это признать. Но у неё должен был проявится знак на руке! Мы несколько минут танцевали и соприкасались пальцами! — принц явно нервничал и злился.

…Он опустил руки и вцепился в подлокотники кресла. Так ведь и сломает. Хорошая мебель, жалко…

— Простите, Ваше Высочество, а вы его видели? — спокойно уточнил отец.

— Нет! На ней был непонятный браслет. Но он должен быть там, я один из сильнейших варгов империи. Мой знак не мог не проявиться!

— Венди, детка, будь добра, сними браслет.

— Разумеется, отец, — с милой кроткой улыбкой демонстрирую я полную покорность, и расстегиваю застежку.

Вся комиссия дружно охнула. А папа спокойно сказал:

— Моя дочь получила ожог несколько лет назад. Именно поэтому и носит этот браслет. Ей не очень хочется шокировать общество своим некрасивым рубцом.