Когда раздались первые выстрелы, американцы поняли, что бой неизбежен, однако за его исход никто из них не беспокоился. Разведка донесла, что силы большевистского отряда крайне незначительны.

Полковник Роулинсон, младший сын известной в Чикаго семьи Роулинсонов, попал на русский север неожиданно для себя. Он из-за женщины впутался в скверную историю: растратил штабные деньги и, чтобы как-нибудь выпутаться из положения, продал без ведома своей любовницы ее драгоценности. Все это было так грязно и скандально, что даже высшее американское командование не смогло замять дела. Роулинсону предложили немедленно покинуть Париж и отправиться в экспедиционные войска. Уезжая, он цинично заявлял: "Война - это грабеж, грабеж - это деньги, уж там-то, в этой богатейшей стране, я сделаю свой первый миллион".

"Вдруг меня еще ухлопают на этом болоте", - подумал Роулинсон, наблюдая начавшийся бой.

Фигурки, которые он видел в бинокль, приседали на берегу под минометным огнем американцев, прижимались к земле, вскакивали, падали, ползли. Полковник повторял свои приказы. Сейчас работали уже два миномета. Однако крики "ура" и винтовочные выстрелы красных не прекращались. Это начинало беспокоить Роулинсона.

"Надо отъехать подальше отсюда. Ну их к черту!" - полковник изобразил на лице беспечную улыбку и обратился к длинноногому офицеру-артиллеристу, стоявшему сейчас рядом с ним возле молодых елочек:

– Ну, Хэнки... Я поеду к резерву. Когда вы здесь, мне нечего делать.

– Конечно, поезжайте в лес!
– Хэнки ухмыльнулся.
– Справимся. Очистим дорогу, и все будет замечательно.

Становилось жарко. Хэнки скинул с себя брезентовое военное пальто, широкое, точно капот.

Пожав Хэнки руку и неторопливо усевшись на раскормленного гунтера, полковник поскакал в чащу.

Фролов и Драницын пристроились в большой яме, где когда-то был фундамент и подполье каменного строения. Сейчас от всего этого остались только груда кирпичей и несколько валунов, осевших вместе с почвой. Здесь же находились бойцы из разведки вместе с Валерием, Андреем и стариком Нестеровым.

Разведка сообщила, что на левый берег реки у Ческой переправились лишь неприятельские пикеты, а основные силы англичан и американцев движутся по правому берегу Онеги к тракту Ческая - Обозерская. Минометы противника работали с прежним ожесточением, и невольно возникал вопрос: следует ли продолжать бой и понапрасну губить силы?

– Они хотят занять станцию Обозерскую, - сказал Драницын, подавая комиссару чертеж участка, набросанный им на листке из блокнота.
– Вот как все это выглядит! Повидимому, они намерены перерезать железнодорожную линию. Посмотрите!

Фролов взял листок.

– Перерезать железнодорожную линию?
– переспросил Фролов, разглядывая чертеж.
– А что ж Архангельск, по-вашему, будет смотреть на это, сложив руки?

Драницын отвернулся и с горечью проговорил:

– Простите меня, товарищ комиссар! Я боюсь, что судьба Архангельска предрешена. Если он еще не занят интервентами, так не сегодня-завтра они его займут.

– Вы с ума сошли!
– вскричал Фролов.

– Увы, нет, - продолжал Драницын тем же тоном.
– Для иных целей интервентам незачем было бы забираться в такую глушь.

Он показал карандашом на то место, чертежа, где была обозначена станция Обозерская.

– Вот! Здесь пересечь дорогу, захватить ее. Может быть, взорвать пути. И тем самым сделать невозможной эвакуацию Архангельска. Он будет отрезан от Вологды. Вот их план.

Не только комиссар, но и Валерий, и Андрей, и даже старик Тихон склонились над чертежом. "Ах, ироды!" - пробормотал старик. Валерий и Андрей переглянулись.

Фролов задумался. Холодный ветер трепал березы. В полуверсте от ямы слышались взрывы мин.

– Тогда мы ляжем здесь костьми, - сказал, наконец, комиссар.

– Смелый идет навстречу смерти со шпагой в руках? Вы правы, товарищ комиссар.

– Да что ты, милый, - заговорил старик.
– Ничего не будет! Дьявол лих, зато ангелы добры. Ничего нам не будет.

От слов старика веяло несокрушимым спокойствием. Комиссар встал и спокойно сказал Драницыну:

– Да, мы должны не умереть, а победить. Во что бы то ни стало!

Отряд разделился на две группы. Первая, которой теперь командовал Драницын, оставалась на месте. Фролов со второй группой уходил в лес, с тем чтобы напасть на интервентов с тыла. Услышав взрывы гранат, Драницын должен был сейчас же поднять своих людей в атаку.

Фролов сбросил шинель и положил по две гранаты в оба кармана штанов.

– Как только услышите взрывы, начинайте, - сказал он военспецу.

– Есть, - коротко ответил Драницын.

– Ну, а ты что? Бери!
– весело крикнул Валерий, показывая Андрею на ящик с гранатами. Разведчики были включены в группу Фролова.

– Все взяли?
– обернулся он к бойцам.

– Все, - послышалось в ответ.

– Ну что ж, товарищ Драницын, - по-прежнему весело сказал Сергунько. Не поминайте лихом...