— У меня руки отваливаются, воевода, — жаловался он, вытирая пот со лба. — Но дело того стоит. Ни сам чёрт, ни Бездушные не пробьются через такие стены.

Удивительное дело, но за все три недели не случилось ни одного крупного нападения Бездушных. Пяток мелких стычек не в счёт. Бабка Агафья, постоянно бормочущая свои заговоры и развешивающая странные амулеты на домах, уверяла, что твари «копят силы перед Гоном». Я не был склонен доверять суевериям, но предпочитал не рисковать, усилив разведку и дозоры.

Когда последнее бревно из Дербышей скользнуло по желобу, я почувствовал невероятное облегчение. Мы справились с невозможной задачей, перевезли три деревни за рекордно короткий срок. Конечно, не всё шло гладко — многие семьи всё ещё ютились в чужих домах, ожидая завершения строительства собственных. Чьи-то венцы оказались слишком гнилыми для повторного использования, кто-то и вовсе изначально жил в землянках, не имея нормального дома.

Но главное — все люди были в безопасности за единым частоколом, а Угрюмиха, теперь официально переименованная в острог «Угрюм» приняла всех желающих. Осталось лишь понять, какова новая численность…

К вечеру последнего дня «великого переселения» я собрал у себя дома всех магов — Василису, Полину, Игнатия, Тимура и Александра Зарецкого. Они выглядели измождёнными, но в их глазах светилась гордость за проделанную работу.

— Благодарю вас, — начал я, оглядывая уставшие, но решительные лица. — Без вашей помощи мы бы не справились с этой невероятной задачей.

— Что дальше, Прохор? — спросила Василиса, поправляя выбившуюся из причёски прядь. — Нужно укрепить стены, как в прошлый раз.

— Нужно, — отвлечённым голосом согласился я.

А сам подошёл к сундуку, стоявшему в углу комнаты, и достал свёрток. Развернув его, я положил на стол гигантский пурпурный кристалл Эссенции — ядро Жнеца.

— Но вначале нам предстоит создать артефакт, который поможет защитить наш дом, — ответил я, хлопнув по трофею. — Это потребует всех наших сил и умений, но иначе всё, что мы построили, может быть уничтожено.

— Что это за артефакт? — подался вперёд Зарецкий, с профессиональным интересом изучая кристалл.

— Увидишь, — просто ответил я.

Сон оставил меня, едва небо начало светлеть на востоке — всевозможные размышления не давали покоя. Вчерашняя встреча с магами была только началом. Сегодня предстояло заложить основу нашей защиты.

Одевшись, я открыл окно. Свежий утренний воздух пах влажной землёй и древесной смолой. Из домов уже поднимался дым — жители нашего новорожденного острога просыпались, готовясь к новому дню. Работа закипала везде, и я ощущал прилив гордости. Пусть пока это напоминало муравейник, но организованный муравейник, где каждый знал своё дело.

Взяв сумку с заранее приготовленными материалами, я отправился к северной границе острога. Первым пунктом моего плана было размещение особых якорей по периметру поселения.

— Прохор! — окликнула меня Василиса, выбегая из дома с чашкой чая в руке. — Подожди, я с тобой!

Она догнала меня, слегка запыхавшись. Её зелёные глаза горели любопытством.

— Объяснишь наконец, что задумал? Всю ночь размышляла над твоими словами об артефакте.

— Потерпи, — я мягко улыбнулся, видя её нетерпение. — Всему своё время.

— Но ты хотя бы скажи, что нести? Чем помочь? — Василиса кивнула на мою сумку, явно пытаясь разглядеть её содержимое.

— Лучшая помощь сейчас — дать мне несколько часов на подготовку. Некоторые вещи требуют уединения.

— Опять секреты, — она по-детски надула губы, но тут же улыбнулась. — Ладно, я понимаю. Иногда мальчики такие мальчики!

В её тоне проскользнула нотка ехидства, но я не мог рисковать. Древние техники требовали точности в исполнении. Одна ошибка — и вместо защиты мы получим уязвимость.

К нам присоединился Игнатий, выглядевший непривычно бодрым для раннего утра.

— Доброго утра, — он кивнул нам обоим. — Василиса, если не возражаешь, я бы хотел переговорить с сыном наедине.

Она учтиво откланялась, пообещав заняться распределением рабочих на сегодняшний день. Когда она отошла достаточно далеко, отец повернулся ко мне.

— Не узнаю тебя, Прохор, — задумчиво произнёс он. — То есть… узнаю, но иначе. Артефакт какой-то вздумал сотворить… Всё же память рода проснулась в тебе, не иначе.