– Маме пришлось тяжело. Я видела это, понимала, старалась не досаждать, училась прилежно, присматривала за сестрой, потому что мама не успевала. После окончания школы сразу пошла работать, помогала в меру своих возможностей. В двадцать один обручилась с восхитительным мужчиной и вышла за него замуж. Создала свою семью.

Плечи Аделара напряглись, пальцы сжались в кулак. Слушал.

– Мы были счастливы. Сережа поддерживал меня, заставил пойти в универ грызть гранит науки и получать диплом. Мы очень хотели ребенка, но в этом плане выявились проблемы. После долгого лечения мне предложили эко. Все получилось, я забеременела…

Слеза скатилась по щеке, сорвалась с подбородка. Вторую пришлось быстро смахнуть.

– На шестом месяце ребенок умер. Я родила мертвого. Муж не поддержал меня, обвинил во всем, бросил. Начала болеть мама, сестра выпустилась и должна была идти в универ, – говорила я дальше, только чтобы не останавливаться, не плакать. – Было туго с деньгами, на лекарства уходило много средств. Я работала днем и ночью, наверное, благодаря такой загруженности и выкарабкалась из депрессии без посторонней помощи. После смерти мамы рассчиталась с долгами и даже смогла накопить немного, чтобы открыть магазинчик с цветами. Клиенты были, потому что я подрабатывала в небольшом ларьке на остановке, составляла там букеты, и людям они очень нравились. Слово за слово с одной очень любезной женщиной, и появилась идея. Я арендовала помещение, связалась с уже знакомыми поставщиками, с которыми пару раз виделась ранее. В общем, смогла встать на ноги.

Я замолчала. Думала о своем прошлом, о пережитых трудностях. Теперь они казались простыми, а тогда – непроходимыми горами, через которые не перелезть. Но я справилась ведь, смогла. Даже коленки не сильно ободрала.

– Мой никогда бы не умер, – прошептал мужчина и даже погладил мой живот.

– Что? – не сразу поняла, о чем говорил Аделар.

– Я про ребенка. Арис защитил бы младенца.

– Магия, – вздохнула я, совершенно в ней не разбираясь.

– Только не каждая смогла бы забеременеть. Для ардов это большая проблема – потомство. Мне мастер когда-то объяснял, что утроба женщины похожа на глиняный сосуд. И там, где простой ребенок удержится и не провалится через горлышко, одаренный попросту все разорвет еще во время развития – места мало. Зато из-за широкого горлышка обычный ребенок не вырастет, но наделенный арис – вполне.

А его рука продолжала лежать на моем животе. Грела. Словно там уже теплилась жизнь, был маленький червячок, который через девять месяцев превратится в настоящего человека. Может, именно поэтому я была подходящей кандидатурой для монахинь? Моя утроба способна удержать арис и дегру, но не в состоянии сделать то же самое без магической составляющей?

Вдруг я уже… беременна?!

– И мужчина тот полнейший идиот, раз бросил свою женщину в трудной ситуации, – продолжал правитель, даже не догадываясь, какие в моей голове роились мысли.

– Я из другого мира, Аделар, – резко выпалила, и мужчина замолчал на миг.

– Твой рассказ мне изначально показался странным, а многие слова вообще незнакомыми, но не существует других миров, сладкая.

Не поверил. На что я рассчитывала?

– Да, конечно. Я просто росла в другой стране, там многое мы называем иначе, поэтому вам показалось непонятным, – не без горечи сказала я, хотя могла бы напомнить, что про пространственный тоннель он тоже не слышал, однако тот вполне себе существовал. Да и складывающегося храма никогда не видел. Значит, не все в этом мире ему известно. А если имелись подобные пробелы, то можно было бы принять мою правду, хотя бы прислушаться.

Но нет, проще все отрицать!

Больше говорить не хотелось. Я продолжала гладить волосы Аделара, постепенно отвлекалась от зародившейся внутри обиды. Думала о возможной жизни во мне.

А если у монахинь все получилось?

Как мне быть тогда? Я не могу бросить сестру умирать, должна вернуться в свой мир и во что бы то ни стало помочь ей, но и ребенка своего не оставлю. Не вызовет ли это новых проблем? Стоит только сообщить о моей возможной беременности, и меня запрут до ее окончания, ведь для самих ардов потомство – тоже проблема.

Проклятые монашки!

Аделар засопел, его голова стала значительно тяжелее. Уснул? Я еще зарывалась пальцами в светлые волосы, но уже делала это осторожно, чтобы не разбудить.

Вскоре раздался приглушенный скрип, и в камеру ворвался незнакомец в синей форме – такую носили воины Эндарога. Мужчина напоролся взглядом на правителя и застыл.

Мгновение неподвижности. Он отмер первым. Достал из-за пояса тонкую иглу и, стремительно приблизившись, всадил ее в шею короля. Поднял на меня глаза, приложил палец к губам, чтобы не издавала ни звука.

Правитель поворочал головой, замычал во сне, почесал место укола. А я смотрела на него во все глаза и не знала, как поступить правильно. Это ведь человек Давира пришел за мной, но Аделар… Он расценит мой побег, как предательство?

Хотя какая разница, если не по пути нам? Я из другого мира, мне давно пора выбираться.

Я кивнула, выбралась из-под короля, подложив вместо своих ног подушку. Не забыла прихватить мешочек с брусочками из сока цветка хохо и последовала за воином.

Высокий, с перевязанными синей лентой каштановыми волосами, темноокий. Не появилось ни малейшего сомнения, что он справится с поставленной задачей и выведет меня из дворца, из самого Эндарога. Нужно лишь не отставать.