Это ложь…

Тогда Безгрешную Лилию кольнуло смутным беспокойством впервые. Правда, она быстро нашла объяснение этим словам. Есть как минимум два противника, с которым каменному войску не справиться.

Враждебный цветомант сведёт всё преимущество на нет, но магов цвета считанные единицы, это одна из самых редких веток развития.

И, пожалуй, порождения пустоты могли бы стать проблемой — сила этой стихии позволяла поглощать эмоции и пожирать саму душу, а значит, могла составить сильную конкуренцию магии цвета.

Возможно, эта ложь была лишь нежеланием уточнять известные всем и без того детали.

Так возникшая в сознании опаска тут же исчезла, тем более что тема вновь сменилась тем, что занимало Даяшу куда как больше:

— Лиин-друг. Премногим беспокойство есть во мне с твоего вида… — неожиданно произнёс Балтор.

Гверф всегда был прямолинейным. С хатоу он практически не общался, но тем не менее вызывал у Даяши из всей группы больше всего симпатии.

Он единственный никогда не лгал.

— Свинтус прав, чёт ты паршиво выглядишь, — поддержала его Рена. — И… у тебя что-то из носа течёт.

— Всё в порядке, — слабо улыбнулся цветомант. — Скоро пройдёт. Нужно только немного освоиться с новыми силами.

Зачем ты врёшь, сиинтри? Врёшь своим спутникам и себе?

Чувствовать ложь — единственное, что она могла на своём уровне владения магией Цвета. Бесполезный навык, когда большую часть жизни ты проводишь с родителями в закрытом поселении расы, в культуре которой в принципе нет места вранью.

Хатоу не лгут. Это противно самой их природе, как предательство отвратительно волкам аму, как кошки тари не могут жить без любви, и как змеи ассари живут ради власти.

Цветомант с секунду непонимающе смотрел друзей, пока понял смысл их слов девушки, и вытер стекающую из носа струйку радужной крови.

И тогда Безгрешная Лилия решилась.

В конце концов, от цветоманта зависела жизнь последнего близкого ей существа.

— Лииндарк… — тихо, практически шёпотом произнесла Даяша. Но острый слух сиинтри её, конечно же, сразу услышал.

— Не волнуйся, я сдержу слово, — ответил ей цветомант.

Вероятно подумал, что после всего сказанного она сомневается в том, что он выполнит обещанное. Но Даяша знала, что давая её обещание Лииндарк не солгал. Лишь поэтому она сейчас здесь.

— Я знаю. Я не о том, — сказала хатоу. — Я… могла бы взять часть твоей ноши. По крайней мере, на время.

— Что ты имеешь ввиду? — не понял сиинтри.

— Я ведь тоже цветомант. Ты мог бы передать мне часть силы, тогда станет немного легче. Хотя… лучше бы просто отпустить часть цветов.

— Об этом не может быть и речи, — решительно помотал головой лидер. — Король Подземья не может пренебрегать силой.

— В тебе говорит Цвет, Лиин, а не разум, — печально ответила Даяша.

— Лииндарку лучше знать, хатоу, — встряла Улинрай. Оури никогда не упускала возможности осадить или уязвить её.

Цветомант понимает проблемы цветоманта лучше, чем не имеющий отношения к этой ветке развития егерь. Что снова так разозлило сову? Предлагая взять на себя часть ноши Лииндарка, Даяша шла на жертву и рисковала утратить собственный разум.

— Я не говорю о том, чтобы отдать мне их навсегда, — быстро поправилась хатоу. — Но я могла бы понести… часть из них. Взять их на время.

— А ты как планируешь справляться с подобной силой? — уточнил цветомант.

Даяша мрачно улыбнулась и опустила голову:

— Никак… У меня нет нужных навыков, Лииндарк. И я не знаю никого, кто бы мог с этим справиться. Но разделив цвета, тебе станет чуть легче. Разве что… — она задумчиво вспомнила того, кто некогда ей самой открыл глаза на её уникальные навыки. — Есть один могущественный маг цвета, что обитает в сердце Доминиона…

— Андрей, ага, — мрачно кивнул мастер. — Что ж, будь по-твоему. Я передам тебе… дай подумать. Тебе подойдёт терракотовый воин и сиреневый свет. Возьми их для начала.

С этими словами Лииндарк вынул из инвентаря два осколка прозрачного кристалла, насытил из своей силой и передал хатоу.

На голову Даяше обрушились две новых силы. Всего лишь две, но находиться рядом с сиинтри стало заметно легче. Что же до неё самой — пока что изменений в себе девушка не чувствовала. Однако прекрасно знала, что к концу дня они проявят себя, а к утру войдут в полную силу.