После коронации каждый из нас найдет свое место. Кто-то при дворе, кто-то подальше до поры, до времени. А дальше… посмотрим, как сложится судьба, и как будут или не будут меняться люди. Ведь все мы уникальны. И нельзя достоверно знать, что будет с тем или иным человеком. Но мне бы очень хотелось, чтобы наша семья стала сплоченной. Я вижу несколько вариантов, как это можно реализовать, но потребуется время. Много времени.

В одной руке я держу Кодекс Императора, а другой переворачиваю страницы. Смотрю на собравшихся людей. Поднимаю книгу вверх и говорю:

— Именем Кодекса Первого Императора, я объявляю проведение голосования для выбора нового императора Российской империи открытым.

От Кодекса во все стороны разлетается белая энергия. Ее ощущает каждый из присутствующих. Сегодня каждый, кто пришел сюда, смог ощутить частичку власти Кодекса, частичку его мощной энергии.

Опускаю взгляд к первым рядам, где стояли аристократы, не входящие в имперский совет. Они почувствовали это влияние лучше всех. Кто-то из них улыбался. Кто-то был в недоумении. Кто-то злился. Все они реагировали по-разному. Но всем им было очевидно одно… кто сегодня станет новым императором.

Возвращаюсь на свой трон. Но усиленный слух, который мне дает физическое усиление, позволяет расслышать, что говорят аристократы:

— Это же воля Первого императора… Кодекс почти выбрал его!

— Тише! Это еще ничего доказывает.

— Тогда почему он не умер?

— Может, это подделка?

— Федор не решился дотронуться. Значит, не подделка!

— Он взял Кодекс и остался жив. Как по мне, это немыслимо. Успокойтесь, господа. Вы своим нутром ощутили, что это не могла быть фальшивка.

Я повернулся к сестре, которая сидела на соседнем троне.

— Как ты? — спрашиваю у Анастасии.

— Неплохо. Но только что этот день стал намного лучше, — радостно отвечает сестра.

— Понравилось представление?

— О, да! Меня теперь будут приглашать на мероприятия еще чаще, хотя казалось бы, куда еще чаще, — улыбается Анастасия.

Она вроде сказала совсем обычную, вроде бесполезную вещь, но так сестра в очередной раз решила намекнуть мне, что понимает, как закончится сегодняшнее голосование. Анастасия так показывает, что и дальше собирается быть мне полезной. И это радует меня.

Сестра будет приносить любую информацию, какую только сможет найти. А зачем она говорит об этом именно сейчас? Думаю, тоже переживает об исходе голосования, хотя, казалось бы, все очевидно.

Смотрю на своих братьев и понимаю: они-то точно думают отнюдь не о том, о чем надо. Все написано в их взглядах… Только и гадают, как устранить меня на глазах у десятков тысяч человек, и это не считая прямой трансляции.

А ведь когда выберут нового императора Российской империи, события пойдут вскачь, огромное колесо войны начнет крутиться… и включится первая передача. Весь этот огромный механизм, который сдерживало отсутствие единой власти, начнет двигаться и набирать темп. Именно поэтому я не спешил становиться императором. Но действия моих родственников и некоторых аристократов не оставляют мне иного выбора. Придется разобраться здесь и сейчас.

Как бы прискорбно это не звучало, но два цесаревича здесь и сейчас представляют для империи куда большую угрозу, чем наши враги извне. Ведь пока мои братья сами не поймут последствий, пока не ощутят их на своей шкуре — они не перед чем не остановятся. И будут раз за разом пытаться устранить меня.

Боюсь ли я их? Если бы и правда чувствовал угрозу для себя, а значит и для всей империи, то преступил через свои принципы, как бы мне того не хотелось. Но нет. Есть варианты, как исправить ситуацию с семьей. Они займут много времени, но уверен, что оно того стоит.

По лицу канцлера Разумовского видно, что он что-то придумал. Ох, не нравится мне эта наглая ухмылка. Впрочем, она быстро пропадает, и ей на смену приходит маска добродушия.

Каждый раз удивляюсь, сколько же лицемерия в некоторых аристократах. Гораздо больше, чем в простых гражданах империи, которых не учили с детства интригам. Но благо, что даже среди этого змеиного гнезда еще остались достойные представители — тот же Соломонов, род которого никогда меня не предавал.

Разумовский подходит ко мне и с лукавой улыбкой говорит:

— Дмитрий Алексеевич, подскажите, хорошо ли вы подумали о своем решении? Еще не поздно поставить книгу на место и объявить во всеуслышание, что вы выходите из гонки. Ваше Высочество, вы не представляете, какие последствия вас будут ждать после выборов. И не только вас — империю в том числе.

— Виктор Степанович, вам ли не знать, что это не просто книга, — спокойно отвечаю я.

— Как не назовете, но это просто книга, и ничего больше. Книга из старых легенд. А вот последствия вполне реальны, и еще есть время откатить все назад.