Демон не скрывал своих намерений переспать со мной. Напротив, словами и действиями он буквально кричал об этом. Я морально готовилась к тому, что меня соблазнят этой ночью и даже смирилась с этим, малодушно думая, что так будет проще во всех отношениях: легче дать ему то, чего он желает, чтобы Сэд успокоился, тем более, что я никому ничем не обязана, все, кто меня любил – остался в прошлой жизни. Я взрослая, опытная и далеко не невинная женщина, которая давно смирилась с тем, что для секса любовь неважна. Для меня секс был лишь способом расслабиться и получить удовольствие. Всегда этого хватало.

Потому и сейчас это помогло мне примириться с этой ночью и, вероятно, последующими, которые я проведу с демоном: я не видела особых причин для того, чтобы упрямиться, тем более, что Сэд был мне приятен и совершенно в моем вкусе. Не сомневаюсь, что любовник из него выйдет достойный, а мне этого было бы вполне достаточно.

Единственное, что останавливало и смущало, и из-за чего я так оттягивала этот момент – это Раф. Жутко не хотелось видеть разочарование в его взгляде, хотя мы друг другу ничем не обязаны, а он так и вовсе сказал, что не рассматривает меня как женщину. И все же, с эльфом мы подружились и сблизились, потому я не сомневалась, что эльфу не понравится, что я переспала с демоном. Хотя бы потому, что это – Сэд, которого эльф на дух не переносит.

Но в этот момент, хоть образ Рафа и мелькнул в мыслях, я поражалась лишь тому, как быстро демону удалось подчинить меня такой простой и неприхотливой лаской, как обычный поцелуй. Кто-то более впечатлительный бы непременно сказал, что за такой поцелуй и умереть не жаль. Умирать мне не хотелось, а вот сгореть в его объятьях – очень даже.

Потому ладонь сама поднялась от плеча на его шею, а ногти слегка поцарапали смуглую кожу, проявляя единственный акт нетерпения, которого оказалось достаточно, чтобы меня ненадолго отпустили и отстранились.

Из груди сам собой вырвался протестующий стон разочарования, а я открыла осоловевшие глаза в немой обиде.

Оказалось, демон лишь решил зайти в воду, прямо как был, в одежде, а после усадить меня себе на бедра верхом, вцепившись руками в мои ягодицы.

– Сэд… – судорожно выдохнула я, прежде чем на меня обрушились с новым поцелуем, более глубоким и страстным, жадным, обжигающим, лишающим дыхания.

Он ласкал мой рот языком, а я только и могла, что всхлипывать и вздрагивать от волн возбуждения, которые то и дело пробегали по телу. Распаляя меня все сильнее и яростнее.

Обняла мужчину за шею, прижавшись к нему грудью, и застонала в его рот, когда его руки забрались под сорочку, гладя ничем не защищенную, раскрасневшуюся и оттого более чувствительную кожу.

Зарывшись одной рукой в мои волосы, от моих губ мужчина сместился с поцелуями на подбородок, шею, ключицу, а затем слегка отклонил меня назад, открывая себе больший простор, и поцеловал мою грудь сквозь тонкую промокшую ткань сорочки, которая ничего не скрывала.

Сдерживаться было уже просто невозможно, потому застонала сквозь закушенную губу и поджала пальцы на ногах от острого удовольствия, который прострелил вдоль позвоночника, как разряд тока. Обняла лицо мужчины руками, а после сама наклонилась, прижавшись к податливым губам, и потерлась бедрами о его возбужденный пах.

Тело горело, кожу пощипывало, а низ живота сводило в судороге от желания. Общее тяжелое дыхание, судорожные всхлипы и стоны, тихое рычание мужчины заводили только сильнее, а голова шла кругом. Не помню, когда в последний раз мужчина мог так сильно меня возбудить. И мог ли вообще? Но сейчас каждое мгновение промедления, обжигающее прикосновение или вольная и смелая ласка, казались мне буквально пыткой, которая оттягивала желаемое.

Руки сами стали спускаться по его груди к паху, в желании разобраться с брюками, но мои кисти были пойманы, а руки заведены за спину, где их зафиксировали, вынуждая меня замереть на месте, пока он облизывал мою шею.

– Сэд, пожалуйста… мне больно… – хныкала я, жмуря глаза от удовольствия, пока бедра беспорядочно, точно жили своей жизнью, ерзали по его паху.

Услышала довольный смешок, а затем коварное, сказанное соблазнительным и хриплым голосом:

– А ты жадная… Мне нравится… – похвалили меня и в качестве поощрения свободной рукой опустились по спине на бедра, вновь скользнули под подол уже ненавистной сорочки, а затем ловкие и длинные пальцы накрыли пульсирующее место между ног.

Меня прошибла дрожь всего от одного прикосновения, а глаза распахнулись от изумления, и я посмотрела на… демона в его родном обличье, с рогами на голове, горящими глазами и клыками на безупречном, смуглом лице.

– Сэд… – взмолилась я, потянувшись к нему, но он по-прежнему удерживал мои руки за спиной и не позволил сдвинуться с места.

– Не двигайся Аста. Я и без того едва себя сдерживаю… – предупредил он, а его глаза запылали в темноте еще сильнее. Не совсем понимая, зачем он решил сдерживаться, тем не менее, я покорилась, потому что, в награду, его пальцы между моих ног пришли в движение, а я практически захлебнулась воздухом от удовольствия и восторга, стоило ему войти в меня одним пальцем. – Горячая, мокрая… Восхитительно, – прохрипел Сэд, надавив на мои руки, отчего я вновь прогнулась в пояснице, открывая ему грудь в мокрой сорочке, которую он порвал зубами до солнечного сплетения. Разодранный ворот уже обреченной сорочки тут же разошелся в стороны, словно по волшебству. Впрочем, чему удивляться?