Я едва успел выставить баклер и активировать Барьер. Магическиая защита трещала и плавилась под напором зверя. Мне показалось, будто я очутился в геенне огненной. Бедного грешника Хорана Мрадиша поджаривал до хрустящей корочки адский демонюга. Еще секунда, и меня бы смело пламенной стихией, но слуги пришли на выручку.

Лиетарис запрыгнула монстру на холку и вонзила в основание шеи зачарованный клинок. Удар вышел красивым и эффективным. Саламандра вскоре перестала изрыгать пламя и, подергавшись, затихла.

Бой подошел к финалу. Слуги добивали оставшихся подранков, оказывали первую помощь раненым и тушили фургоны. Пламя саламандр оказалось достаточно живучим, и даже защищенные шкурой змея повозки загорались. Пришлось тратить запас пресной воды. Надо все-таки будет изучить водное заклинание на досуге. В дороге всяко пригодится.

Сам я отделался множественными ушибами, некритичными царапинами и парочкой ожогов. Снова опалило лысину и немного задело брови. Жар от пламени саламандры стоял страшный. Без Барьера я бы точно превратился в подкопченного Мрадиша.

Чувствовал себя хоть и отстойно, но помирать на месте не собирался. Так что начать решил со слуг.

— Тащите раненых! Будем врачевать!

Не без труда я поднялся на ноги и уселся на валун рядом с дорогой. Без потерь не обошлось. В битве с саламандрой погиб один из одаренных Степняков, а стоили эти вояки недешево. Красный эльф попытался в открытую переломить огненного сородича по стихии, но с треском проиграл и был поджарен. Помимо прочего я потерял еще четверых неодаренных слуг. Неприятно, но с точки зрения финансов не так страшно. Погибший одаренный стоил дороже их всех.

Хорошо хоть Лесному удалось спастись. Жизнь ушастого стрелка висела на волоске. Если бы я не вмешался, варан бы его загрыз за секунду. Ногу, правда, пришлось ему ампутировать ниже колена. Конечность была раздроблена, прогрызена насквозь, да еще и поджарена магическим пламенем. В общем, лечить там нечего. Проще отращивать заново. Ладно, на боевых качествах стрелка потеря ноги скажется не сильно, а со временем восстановим конечность.

Я надеялся, что с варанов нам выпадут желтые или хотя бы оранжево-желтые камни, но не свезло. Из трофеев нам досталось два оранжевых камня — с тех двух здоровых гадов, да семь обычных красных осколков, которые почти ничего не стоили. Удивительно, что зверье даже на таком низком ранге может представлять серьезную угрозу. Не все определяется магией. Порой острых когтей и огромной массы достаточно, чтобы подавить противника.

Впрочем, не стоило забывать и про иные трофеи: шкуро, мясо, внутренние органы и даже кости вполне себе ценились. Мясо у этих варанов жестковатое и слегка противное на вкус, но после определенной обработки и готовки съедалось. Мясо — не настолько распространенный продукт, поэтому дичь тоже ценилась.

Главное — это действовать без промедления, ведь мясо имело свойство быстро портиться, а рефрижераторов у нас под рукой не наблюдалось. По идее, можно было бы использовать Ледяной Шип для производства льда и охлаждения продуктов, вот только заклинание я так и не адаптировал. Поразмышляв, решил, что лучше заняться ранениями, чем пытаться продлить срок годности вараньему мясу.

Я занимался целительством, кастуя печати по мере восстановления маны и поглощая осколки. Слуги сразу занялись сожжением тел павших, не забыв извлечь осколки. Нельзя исключать, что именно этим вечером настанет Гиблая Ночь, так что тела стоило испепелить. Восстать из мертвых могли и звери, поэтому их следовало быстро расчленить и отделить осколки от туш. В таком случае маловероятно, что из отдельных кусков сформируется нечисть.

В общем и целом, караван остался с солидной прибылью, невзирая на потери. Один оранжевый камень пришлось потратить сразу, поскольку многие из слуг получили серьезные ранения. Второй Степняк мог помереть от внутренних ран, Ниуру и Мякотке досталось. Даже Лиетарис потеряла в огне небольшую часть своей роскошной темной шевелюры. Требовалось много энергии и быстро, чтобы подлатать тяжело раненых.

Единственный, кто не пострадал — это Ерджун, если не считать отбитой при падении задницы.

— И что же ты можешь сказать в свое оправдание, молодой человек? — вопросил я, параллельно пытаясь срастить перекушенную руку стонущему эльфу.

— Простите, мастер… — скупо обронил Ерджун, понурившись. — Без тьмы… Я стал никем. Пустым местом. Я ведь не хотел идти военным путем. Отец заставил. Говорил, что я быстро взберусь по карьерной лестнице. Родлиган ведь не собирался ни с кем всерьез воевать… Пока не появилась Черная Длань, и темные не захватили трон. Мне… не хватает храбрости. Тьма вела меня раньше. Я всегда мог на нее положиться. Теперь же я пуст…

— Вот же тряпка! — сплюнул я.

— Ничтожное создание. Типичный человечишка, — хмуро заметила Лиетарис, баюкая поврежденную в бою руку.

— Если бы ты не сбежал, эльфы могли бы выжить! — буркнула Ниуру, опечаленная тем фактом, что один из Красных эльфов погиб в сражении.

— Простите… — снова пробормотал Ерджун.

— Отвратительное зрелище, — продолжил я. — Но знаешь что? Я верю, что даже из такого поганого материала можно слепить доблестного воина.

— Из Ерджуна? Забудьте, — фыркнула Высокая презрительно.