На моих глазах она с протестующим скрипом закачалась и, не удержавшись, рухнула на булыжную мостовую.

Сердце тут же подпрыгнуло от запоздалого испуга. Стой я немного поближе, вся эта красота угодила бы мне по макушке!

И вообще, что происходит? Здесь что, был пожар?

Вот только если бы обгоревшей лавкой всё заканчивалось, это было бы ещё полбеды. Меня ждал куда более неприятный сюрприз.

На двери что-то белело. Сердце заранее заныло от нехорошего предчувствия, и я подошла поближе.

На меня уставился лист бумаги, приколоченный к двери и прижатый большим амбарным навесным замком. На нём чёрными жирными буквами было выведено:

“Внимание! В соответствии с приказом Торговой Гильдии номер три-один-четыре-семь данное здание будет снесено через три дня.”

Внизу стояла закорючка, видимо, притворяющаяся чьей-то подписью, и алела большая печать.

Что за чертовщина?!

Я с негодованием сорвала листок и вчиталась в него снова. Ничего не изменилось, и меня охватило страшное возмущение.

По какому такому праву, интересно, эта Гильдия собралась тут что-то сносить? Да я им… стоп, тут, кажется, ещё и продолжение есть.

И точно. В самом низу листа я не без труда различила мелкий шрифт, больше похожий на сбрендивших муравьев.

“...с претензиями и возражениями просьба обращаться в Центральное отделение Гильдии по адресу: улица Гончарная, дом восемь.”

Рука дрогнула. Ах, с возражениями? Ну, их у меня уже накопилась целая куча. Знать бы только ещё, где эта самая Гончарная улица…

На счастье неподалёку, вниз по улице, я заметила ещё одну лавку. В отличие от моей, на ней не было ни пятнышка копоти. Перед этой лавкой стоял прилавок, уставленный какими-то банками, доверху набитыми не то орехами, не то желудями.

Около прилавка суетился приземистый мужчина в белоснежном фартуке. Он звенел банками, переставляя их с ухватками бывалого напёрсточника.

Замечательно! Похоже, это владелец соседней лавки. Он-то точно должен знать, как мне добраться до Торговой Гильдии и что это вообще за зверь такой.

– Прошу прощения! – окликнула я его. Мужчина вздрогнул и метнул на меня подозрительный взгляд. Правда, потом поднял руку, приглашая подойти. Я немедленно подлетела к нему.

– Гончарная улица? – переспросил он, внимательно разглядывая объявление, которое я ему сунула, – Как же, знаю такую. Видишь вон тот шпиль?

Он ткнул пальцем куда-то мне за спину. Я оглянулась и увидела длинный и тонкий, как серебряная игла, шпиль, взметнувшийся из-за крыш домов и словно пронзающий небеса. На самом его верху полоскался красно-жёлтый флаг.

– Держи курс на него и не промахнёшься, – посоветовал мне мужчина, – а ты сама-то кто? Неужто собираешься хлебом заняться?

– Собираюсь, – деловито сказала я, – буду вашей соседкой. Милена, очень приятно.

И протянула ему руку. Мужчина уставился на неё, подумал немного и осторожно пожал кончики моих пальцев.

– Наслышан уже, – усмехнулся он, – Эмиль Тургао, торгую специями. Только мой тебе совет: лучше уезжай из Шварцвальда. Ни один булочник тут не задерживался.

– Слышала, слышала, – усмехнулась я, – не бережёте вы своих булочников. Только я никуда по поеду и хлебом своим вас угощу.

Мужчина поскрёб подбородок и удручённо покачал головой.

– Ну, как знаешь, – вздохнул он. Тогда попытай счастья в Гильдии. Тебе надо там зарегистрироваться, если всё пройдёт гладко, и лицензию на торговлю получишь, и охрану от посягательств.

В его словах я почуяла какой-то подвох.

– Что значит, “если пройдет гладко”? – с подозрением осведомилась я, – Есть какие-то проблемы с регистрацией своего дела?

Ничего не выражающие глаза Эмиля уставились на меня.

– Ходят слухи, – пожал он плечами, – Сам-то я с новой регистрацией не сталкивался, мне лавка со специями по наследству перешла. Плачу себе взносы и живу спокойно… Но ты учти, если что, я тебя не знаю, ты со мной не общалась.

И демонстративно повернулся ко мне спиной, явно показывая, что разговор закончен.

Ну здрасьте, приехали! То сосед тень на плетень наводит, то лавку подожгут! Кстати, об этом…

– Стоп-стоп-стоп! – запротестовала я, – Объясните, пожалуйста, что вообще происходит, почему вы так говорите? И что случилось с лавкой, её кто-то нарочно спалил?

Эмиль повернулся обратно с таким тяжёлым вздохом, словно я потребовала у него рассказать мне всю историю этого мира, начиная с его сотворения.