Грудь распирало от желания заорать — просто так, от общего восторга. Оказывается, какое это необыкновенное, особенное чувство: просто ходить, не испытывая боли.

Люблю бегать. Всегда любил. Ветер в лицо, тело дышит, голова свободна…

Удивительно прочищает мозги.

Я опять вспомнил целителя, похожего на мультяшную пчелу…

Надо бы познакомиться с этим городишком поближе. Глядишь, и ещё что полезное найдётся…

И тут я испытал ощущение, сравнимое с ударом о бетонную стену. Свет померк, в ушах застучала кровь.

Лилит права. Права, мать её за ногу!

Я НАМЕРЕННО отгораживаюсь от этого мира. Не хочу ни во что вникать, носа не хочу высунуть со стадиона. Потому что он — единственный знакомый и привычный объект.

Здесь всё настолько чужое, я бы даже сказал — ЧУЖДОЕ, что впору задуматься о душевном здоровье.

Стены стадиона — это стены моей души…

— Эй, тренер, тут к вам пришли.

Я всё-таки споткнулся. Пропахал носом газон — на лице осталось несколько неглубоких царапин — пружинисто вскочил и потрусил к кромке поля.

— Чего тебе, Кунг Пао?

— Вы запомнили, как меня зовут?..

— Это было несложно, — прорычал я привычно. — Зачем ты меня звал?

— К вам пришли, тренер, — цыплёнок повёл крылом в сторону трибуны. — Говорит, вы его пригласили.

Я заметил его не сразу. И не потому что он был маленьким. Наоборот: краб был таким крупным, что не вписывался в привычную картину бытия. Сознание всё время пыталось его вычеркнуть.

— Привет, Ролло. Как сам?

— Здрасьте, тренер. Всё хорошо, спасибо, что спросили.

На этот раз я совершенно спокойно пожал громадную колючую клешню. И даже смог улыбнуться.

— Ну что? Готов показать, на что способен?

— Ага, тренер. Что вы хотите увидеть?

— Ну… Как ты бегаешь, я уже насмотрелся. Давай проверим, сможешь ли ты управиться с мячом. Кунг-Пао!

— Я, тренер.

— Принеси-ка нам мяч. И выбери пошустрее.

Хреновая была идея, — сказал я себе через полчаса. — Очень хреновая. Просто чемпион среди хреновых идей.

Краб метался по полю, как громадная непредсказуемая газонокосилка.

После того, как он повалил горгонида, чуть не отстриг конечность осьминогу и практически насмерть затоптал троглодита, вся команда в ужасе сгрудилась на дальнем конце поля, подальше от жутких клешней. Ну, и от меня, грешного.

Мяча Ролло не видел в принципе.

Тот вился чуть ли не перед его носом — или верхней частью панциря, но краб не обращал на него никакого внимания.

В очередном стремительном забеге по кромке поля, он начисто снёс ворота.

Я коротко свистнул.

Ненавижу свистки: мерзкие рассадники бактерий. Поэтому давно насобачился свистеть своими силами.

Ролло, услышав свист, остановился. Ну слава богу, хоть слух у него в порядке…

— Ну как, тренер? — столько надежды было в его голосе, что на душе стало паршиво.

Но врать в данных обстоятельствах глупо.

— Хреново, Ролло. Просто полный капец, — краб покачался на высоких ногах. Вероятно, это у него означало волнение. — Ты совсем не смотришь по сторонам. Не чувствуешь других игроков. Не видишь мяча.

— Но я же умею бегать!

Вдох…

— В футболе, Ролло, быстро бегать — это ещё не всё. Нужны мозги. Я должен перед тобой извиниться. Не надо было тебя обнадёживать. Это я виноват.

Права, права была Лилит. Повинуясь порыву, я взял, и позвал его, не удосужившись узнать о других качествах, кроме бега. Это мне нужны мозги.

— Не берите в голову, тренер. Жалко, конечно, но что поделать? Планида у меня такая, никогда ничего не выходит. Вот и жена всё время пилит: ты неудачник, Ролло. Никчёмная дырка от бублика.

Развернувшись, краб пошел к выходу. Его конечности оставляли в газоне тонкие аккуратные дырочки.

Я зарычал.

— Стой, Ролло.

— Да, тренер?

Громадный краб, в сером колючем панцире, способном выдержать прямое попадание из РПГ, просто не мог выглядеть, как побитый щенок. Но он выглядел.

— Пока не научишься играть как надо, я буду тренировать тебя отдельно. А сейчас… Посиди на скамейке запасных, лады?