Для единственного заключённого количество охраны явно зашкаливало. Психологическое напряжение конвоиров дало возможность воспользоваться потоком выделяемой ими энергии и на пару секунд активировать особое зрение, делающее полупрозрачными все материальные объекты, находящиеся до сотни метров от моего местонахождения. В этом состоянии я с трудом мог увидеть тень реальной человеческой ауры, но зато мог рассмотреть в подробностях его нутро и пересчитать мелочь в кармане брюк.

В вагонзаке, все камеры, предназначенные для перевозки спецконтингента, оказались пусты. Но зато присутствовал полноценный конвой внутренних войск в двенадцать рыл.

Приняв документы на перевозку заключённого и опечатанную папку с личным делом, начальник караула приказал загрузить зека в вагон. После этого меня закинули в трёхместную камеру.

Разумеется, матрасов и одеял на полках не имелось. От отопительной системы вагонзака, тоже особо не запотеешь. Правда, когда я решил, что придётся в процессе этапирования конкретно помёрзнуть, конвой удивил. Перед тем как снять наручники, солдатик с красными погонами на плечах, кинул на пол камеры новенькую фуфайку и ватные штаны с ушанкой. Облачившись в это добро, я улёгся на среднюю полку и почувствовал, что жизнь налаживается.

В тупике вагонзак простоял до двух ночи, а потом подъехал маневровый тепловоз и подцепили его к хвосту почтового поезда. Я был уверен, сейчас вагон покатит прямиком в Москву, где меня возьмут в оборот специально обученные товарищи из компетентных органов, но вместо этого тепловоз потянул состав совсем в другом направлении. Последнее удивило и заставило начать гадать, куда меня везут?

У конвоиров о цели поездки, спрашивать бесполезно. А если судить по направлению движения, меня решили переправить к чёрту на кулички и там запрятать в самую глубокую дыру, из которой просто так не выбраться?

С этими невесёлыми мыслями я отвернулся к стене и сразу заснул. И как только веки сомкну, вокруг появились продуваемые ветрами, серые пустоши. На этот раз я переместился в развалины некогда величественного сооружения. Гонимые вихрями, мелкие частички разлагающегося мира, не позволяли воспринять безрадостную картину полностью. Но то, что вздымалось из серой хмари со всех сторон, напоминало колоннады разрушенного храма с остатками величественных статуй. Причём раньше всё это было поистине гигантских размеров.

В ожидании нападения, изгнанного из нашей реальности, тёмного иного, я подобрал каменный обломок статуи и приготовился к очередному поединку. Однако материализованный дух изгнанного повёл себя странно.

Из-за груды блоков вышел тот самый Слепой зек, которого я недавно лишил жизни. Правда, теперь его наряд значительно отличался. Фуфайка и тюремная роба бесследно исчезли. Вместо них с костлявого тела свисала, некогда великолепная одежда, теперь превратившаяся в покрытые затейливыми узорами, истлевшие тряпки. Ветер развевал за спиной слепца рваный плащ с остатками непонятного герба. А седую голову покрывала перекошенная, золотая корона. Это был единственный элемент, частично оставшийся в реальных цветах. Опирался иной на двуручный меч, до такой степени изъеденный ржавчиной, что он мог в любой момент переломиться.

Иной брёл ко мне, и с каждым шагом, от его короны отлетали золотинки, оставлявшие после себя яркие росчерки.

— Ведьмак, я не стану нападать — пообещал старик и, приставив меч к колонне, показал пустые ладони.

— Слепой, я тебе не верю. Ведь схватка со своим изгнанником, это твой последний шанс вернуться к жизни.

Я в точности не знал, как всё это устроено у последних обитателей, медленно разлагающихся миров, и поэтому готовился к любой подлянке иного.

— Ведьмак, ты ошибаешься. Если у тех, кто решил выпотрошить ваш мир, это получится, то у меня ещё появится шанс на возрождение из пепла. А к тебе я наведался, чтобы предупредить.

Произнеся эти слова, иной сделал ещё один шаг и остановился.

— Ну раз припёрся, давай излагай.

Если честно, то поведение иного удивило. Обычно те, кого я изгонял из нашей реальности, разговоры с убийцей не заводили. Но несмотря на это, мне действительно стало интересно, что именно низвергнутый хочет сказать.

Указав на меня крючковатым пальцем, старик зло ощерился.

— Скоро то, что ты любишь и защищаешь начнёт распадаться. Разлом откроет новый путь существования таким, как я и возродит то, что мы пытались воссоздать в других мирах.

— Ну начинается. Где-то я это всё уже слышал — я прервал предсказания иного, и это ему не понравилось.

— Запомни, Ведьмак, когда у них всё получится, я вернусь и обязательно приду за твоей оболочкой. А тебя я сделаю одним из первых рабов, своей новой империи.

— С нетерпением буду ждать встречи, товарищ император — ответил я, и в этот самый момент старик резко воздел руку к серому небу.

После этого ржавый меч рванул от колонны к хозяину, и эфес занял место в кулаке. Правда, и я не стоял на месте и успел метнуть камень. Мой снаряд попал в лоб иного, и от удара золотая корона слетела с головы. В результате слепец резко обмяк, выронил оружие и упал.